Джон Маркоф - Хакеры (takedown)

Специальный агент ФБР О'Брайен не испытывал особой симпатии к этому парню Моррису, будь он хоть десять раз таким талантливым, как говорят. Все эти разговоры о ясноглазом мальчике с рюкзачком за спиной не трогали О'Брайена. В 22 года, полагал агент, мужчина должен отвечать за свои поступки. О'Брайен в этом возрасте уже был патрульным офицером. Моррисовы дружки из Гарварда его тоже не слишком волновали. Когда он прилетел в Бостон, чтобы побеседовать с Грэхемом и Саддатом, то нашел Грэхема в его комнате в Эикене. Грэхем встретил О'Брайеиа недружелюбно и явно не стремился к сотрудничеству.

– Не думаю, что мне хочется быть впутанным в это дело, – сказал он агенту.

– А ты уже впутался. Пол, – ответил О'Брайен – Дружка-то заложил.

Пол стоял на своем:

– Я не буду с вами разговаривать.

О'Брайен понимающе кивнул, полез в карман и достал какой-то листок – Мистер Грэхем, – сказал он, – посмотрите, пожалуйста, я правильно написал вашу фамилию?

– Что это? – спросил Пол и взял бумажку.

Его глаза расширились Это был вызов для дачи свидетельских показаний. О'Брайена не могло не повеселить такое невежество. Большинство из тех, кому он вручал повестки, уже в тот момент, когда агент опускал руку в карман, знали, что сейчас последует. Они пятились и рефлекторно прятали руки за спину, только чтобы не притронуться к повестке.

– Это вызов в суд, и мы встретимся в Сиракузах на будущей неделе.

– А если я не явлюсь? – Пол встревожился.

– Тогда я вернусь с ордером на арест.

Энди Саддат был повежливей, но тоже отказался отвечать на вопросы и получил свою повестку. К началу процедуры снятия показаний Саддат и Грэхем опоздали. Помощник прокурора, Эвди Бакстер, стал нервничать.

– Во сколько прилетает их самолет?– спросил он у О'Брайена.

– Какой самолет? Я слышал, они собирались ехать на машине.

Прокурор удивился

– Это же шесть часов езды. Вы не сказали, что они могут прилететь на самолете и правительство возместит расходы?

– О, совсем из головы вылетело, – сказал О'Брайен, не особо скрывая своего отношения к этим парням.

Когда свидетели наконец появились, им пришлось сначала оттаивать. У Пола в машине не работала печка. По пути они несколько раз останавливались, чтобы согреть руки, и купить Энди куртку потеплее. Когда они услышали, что правительство оплатило бы им билеты на самолет, то взбесились.

В декабре Роберт согласился сделать «проффер» (предложение сотрудничества), то есть заявление правительству, в котором чистосердечно и в деталях расскажет о случившемся. Это была необычная уступка со стороны подозреваемого в преступлении, но Гвидобони и Роберт думали, что полное сотрудничество может смягчить Министерство правосудия. О'Брайен и Гиббоне были наготове. Один из фэбээровских экспертов заранее прилетал в Сиракузы, чтобы поднатаскать агентов по технике ведения допроса.

О'Брайен уже видел видеозапись лекции по компьютерной защите, которую Роберт Моррис полгода назад читал в АНБ. Один из разделов лекции назывался «Как не попасться».

– Ну не странно ли, – спросил О'Брайен у подозреваемого, – что вы учили других, как не попадаться, а сейчас сидите здесь?. Роберт посмотрел вниз и улыбнулся. Ему нечего было сказать.

Незадолго перед Рождеством Гвидобони позвонил в Лос-Анджелес адвокату Алану Рубину, представлявшему Кевина Митника, арестованного за то, что он взломал компьютеры Digital и украл программное обеспечение, составлявшее собственность корпорации. Адвокаты не были знакомы, и их клиенты явно не имели ничего общего. Однако в существующем законодательстве о компьютерной преступности было столько белых пятен, что Гвидобони подумал, что они с Рубином могли бы обменяться свежими идеями. Как выяснилось, два адвоката смогли только посочувствовать друг другу и пожелать удачи.

Всего несколькими ударами по клавиатуре Роберт не только парализовал тысячи компьютеров, но и загнал себя в тупик. Нечего было и думать о возвращении в Корнелл. Ко Дню Благодарения (последний четверг ноября) Роберта отчислили из университета. Его карьера программиста повисла в воздухе. Перед Новым годом Боб и Энн ездили с ним в Корнелл забрать его вещи. Тем временем Корнеллский университет, чтобы застраховаться от тяжб с жертвами червя, предпринял масштабное служебное расследование. В феврале университет выпустил 40-страничный отчет о случившемся, закончив его выводом, что Роберт Моррис нарушил университетские правила пользования компьютерами. Как будто этого было недостаточно, Роберт еще должен был пройти через объяснение в деканате. Формально Роберта отчислили с правом последующего восстановления. Обратиться с просьбой о последующем зачислении он мог осенью 1990 года.