Николай Губернаторов - Гордон Лонсдейл - Моя профессия - разведчик

В общем, туристский бизнес — дело сложное и трудоёмкое.

— У нас существует такой термин, — растолковывал мне Ганс, — «мёртвый сезон» — период, когда число путешествий резко сокращается. Вот тогда-то и начинается организация будущих поездок. Если удастся всё предусмотреть, спланировать, «состыковать» — мы остаёмся в выигрыше…

Мне показалось забавным это определение — «мёртвый сезон». Потом, когда мне пришлось заняться исследованиями учёных, готовивших бактериологическое оружие в одном из научных центров Великобритании — Портоне, оно каким-то образом пришло на память снова: «мёртвый сезон» — время выжидания, скрытой, невидимой людям деятельности. Проходит отмеченный в чьих-то календарях срок, и «спячка» сменяется взрывом активности.

Благодаря работе моих товарищей весь мир в своё время узнает, что приготовил человечеству «мёртвый сезон» в Портоне. Но сейчас — сейчас я продолжаю расспрашивать Ганса о «механике» туризма.

— Уж не собираешься ли ты заняться туристским бизнесом? — поинтересовался Ганс.

— Не исключено. Надо ведь когда-то и на ноги становиться…

Мне предстояло ещё многому научиться. Пока же я на практике убеждался в великолепных организаторских способностях фирмы «Глобальные путешествия». Весело неслись навстречу города. Счёт шёл на минуты. Даже в пути, не останавливая автобуса, гиды успевали показать какой-нибудь дворец или собор. Туристы при этом делали пометки в записных книжках — ещё одна достопримечательность. Потом расскажут знакомым: «Представляете, нам показали сорок пять соборов!» И это тоже реклама для фирмы. Ничего, что соборы лишь промелькнули за окнами автобуса. Разве обязательно останавливаться у каждого из них.

Во всех более или менее крупных туристских пунктах автобус встречали местные гиды. Когда наступало время обеда или ужина, группу в заранее намеченном ресторане или кафе уже ждали накрытые столы. Даже мистер Кокс и тот отметил безупречный деловой стиль обслуживающей их фирмы.

В других условиях я обязательно пожалел бы о том, что этот деловой стиль практически лишает человека того, ради чего он отправился в путешествие, — увидеть своими глазами чужую жизнь, познакомиться с её историей. Однако я тоже поддержал мистера Кокса: действительно, ребята из фирмы не привыкли терять попусту время.

Естественно, лично для меня эта поездка вовсе не была развлекательным путешествием. Думаю, не стоит писать о тех инструкциях, которые я получил от Жана специально для этого турне. Отмечу лишь, что все они были точно выполнены.

Я никогда не упускал возможностей познакомиться с интересным для моей работы человеком. Бесспорно, наибольшего внимания в туристском автобусе стоили, с моей точки зрения, супруги Строу. Майор ВВС США Реймонд Строу служил на одной из баз американской стратегической авиации в Англии. Мне показалось, что скромный и общительный студент из Канады вызвал у него искренние симпатии, и майор пригласил меня побывать на базе Лейкенхит в графстве Суффолк. Я не преминул воспользоваться любезным приглашением. Поскольку базы американских атомных бомбардировщиков в Англии — это было одно из направлений моей работы. Школа африканистики и востоковедения, где, как я уже, кажется, говорил, учатся редким языкам сотрудники английской разведки, — другим направлением.

По плану Центра я должен был попасть в одну группу с сотрудниками специальных служб. Но групп много, как определить — какая именно? Поразмыслив, я решил, что, видимо, её студенты будут старше по возрасту.

За неделю до начала я зашёл на кафедру, чтобы узнать, где буду заниматься. Оказывается, профессор Саймонс — заведующий кафедрой китайского языка — собирается зачислить меня в группу молодых студентов. Профессор исходит из того, что я уже немного знаю китайский язык (так оно и есть на самом деле) и что, следовательно, мне полезно заниматься вместе с молодежью, программа которой более интенсивна.

— Джин, — говорю я с почти искренней мольбой хорошенькой секретарше Саймонса, сообщившей эту новость. — И вы хотите, чтобы такой старый ворон, как я, сидел на одном дереве с этими птенцами… Сжальтесь!

В моих глазах — почти ужас.

Джин оценила шутку. Милостиво улыбнувшись, она нашла мотив убедительным. Я понял, что имя Лонсдейла вносится в список «переростков». Впрочем, возможно, её сговорчивости способствовало то, что, прощаясь, я преподнёс ей флакончик духов, купленных в Париже…