Татьяна Шмыга - Счастье мне улыбалось

Летом 1982 года на телеэкраны вышел еще один фильм с моим участием. Предыстория его такова. У режиссера Розетты Немчинской возникла идея «снять что-нибудь интересное с Татьяной Шмыгой», и она обратилась с ней сначала к Кремеру. Он отнесся к предложению Розетты положительно, а я по своей всегдашней привычке засомневалась: «Ну будет еще один опереточный телеконцерт… Зачем?» Но когда Анатолий Львович рассказал, какой необычный ход можно было бы использовать в будущей работе, я согласилась.

А предполагалось следующее: в фильм, конечно, войдут и отрывки из оперетт, в которых я уже выступала, но в основном будут номера, в которых меня не видели ни на сцене, ни на телеэкранах. Мало того, они должны быть поставлены необычно, так как мои партнеры — не артисты оперетты, а актеры из «соседних» видов искусства: из оперы, из балета, из драматических театров. И при этом только мужчины.

Когда стали обдумывать, кого бы можно было пригласить для участия в фильме, называть имена моих возможных партнеров, то я все больше и больше увлекалась этой идеей. Сначала позвонили Андрею Миронову, но он был занят на съемках другой картины, зато Александр Ширвиндт и Михаил Державин согласились сразу. У Саши была задача не просто сняться (он сыграл роль Хиггинса в отрывке из «Моей прекрасной леди»), а написать сценарий, продумать разного рода сюжетные ходы, неожиданные повороты в тех или иных номерах — известно, что выдумщик он невероятный.

Мы знали, что Леонид Сергеевич Броневой не только великолепный актер, но и очень музыкален, играет на рояле. Кстати, в популярнейшем фильме «Покровские ворота», в сцене концерта в саду, где герой Броневого исполняет злободневные (для того времени) куплеты, а потом начинает петь «Все стало вокруг голубым и зеленым…», Леонид Сергеевич действительно аккомпанирует себе сам. Кремер позвонил ему, рассказал, что они придумали с Розеттой, и Леонид Сергеевич тут же согласился принять участие в съемках нашего фильма.

Стали думать-гадать, кого пригласить из оперных певцов. И решились обратиться к Александру Ворошило, с которым мы в фильме спели дуэт из «Принцессы цирка». Конечно, нужна была определенная смелость — соединить одного из лучших баритонов Большого театра и актрису Театра оперетты. Такого, кажется, прежде еще не было.

На не менее смелый поступок решилась и лично я — позвонила выдающемуся танцовщику Михаилу Лавровскому, которого обожала и обожаю. Михаил Леонидович сразу понял наш замысел и загорелся идеей. «Татьяна Ивановна, я могу объясняться с вами только средствами своего искусства». Это было то, что надо. Как он объяснялся! Мы исполняли с ним «Танголиту» из «Бала в Савойе» — я пела, а потом мы вместе танцевали. Выйти на равных со знаменитым артистом балета — для этого надо было набраться духу! «Танголита» в фильме была поставлена популярным тогда хореографом Валентином Манохиным. Очень талантливым, но при этом не всегда обязательным. Он в то время был модным балетмейстером, его «рвали на части», за ним «бегали» многие театры, в основном почему-то драматические. Все его приглашали, и всех он подводил, опаздывал: то задержится на несколько часов, то вовсе не придет. Так и с нашим фильмом: назначена репетиция — Манохина нет, пора начинать съемку — его еще нет… Но хореограф он был очень интересный… В последнее время о нем совсем ничего не слышно — куда он пропал? что делает? — не знаю…

Нравился мне еще один танцевальный номер в нашем фильме. В те годы на эстраде большой популярностью пользовался ансамбль Бориса Санкина «Ритмы планеты», исполнявший современные танцы. И вот вместе с ним мы «выдали» другие ритмы — известный канкан на музыку Оффенбаха из «Орфея в аду».

Если мне петь и танцевать было привычно, то драматическим актерам в отрывках из оперетт делать это было труднее. В таких случаях помогает врожденная музыкальность актера. Например, с Мишей Державиным мы должны были исполнять отрывок из «Баядеры» — известный танец «Шимми», очень ритмичный, динамичный. Снимать его нужно было под уже готовую музыкальную запись. Начали репетировать, Миша запел свое «Хватит вам сидеть в углу на стуле» и справился с нелегким темпом очень хорошо. Записали музыку этого номера со второго дубля…

Зато Юрию Мефодьевичу Соломину ни петь, ни танцевать со мной не пришлось. Режиссерски было задумано, что в фильме будет одна из самых драматичных сцен спектакля Театра оперетты «Товарищ Любовь». Только я в роли Любови Яровой пела свою арию, а Юрий Соломин играл Михаила Ярового так, как было поставлено у них в Малом театре…