Михаил Пантелеев - Агенты Коминтерна. Солдаты мировой революции.

Речь И. Сталина завершилась поистине лицемерным пассажем: «Говорят против механических методов в партии, против исключения из партии и проч[ее]. Я не поклонник метода репрессий. Я думаю, что идейная борьба и идейная победа над правыми является решающим моментом. Но я против того, чтобы репрессии были исключены из нашего арсенала» [261] Кризис в чехословацкой партии // Коммунистический Интернационал. Апрель 1925. № 4. С. 46–47. .

Пройдет совсем немного времени, и все убедятся, какой на самом деле аргумент в политической борьбе генеральный секретарь ЦК РКП(б) считает «решающим»: тюрьму и пулю в затылок в подвалах НКВД.

В итоге Б. Шмераль бесславно капитулировал, превратившись из сочувствующего «правым» в скрупулезно выполняющего указания Москвы ортодокса. «Я увидел, что Зиновьев и Сталин действительно хотят честного блока со мною, и теперь, когда мне ясно, что Коминтерн вновь доверчиво начал относиться ко мне, я могу активно работать» [262] РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 18. Д. 388. Л. 38. , — заявил он, вернувшись в Прагу.

Исключенный Й. Бубник стал издавать ежедневную газету «Глас правды», на страницах которой 23 мая опубликовал призыв к созданию партии «независимых коммунистов». Эта партия просуществовала всего несколько месяцев и была распущена. В конце 1925 года Й. Бубник вступил в социал-демократическую партию, пройдя, таким образом, маршрут подавляющего числа «ренегатов». В самом деле, отказываясь от ориентации на Москву и провозглашая самостоятельность, еретики от коммунизма немедленно превращались в худосочных сектантов, что не соответствовало их амбициям. Лишь немногие были способны найти оригинальный, соблазнительный для масс лозунг, большинству оставалось искать сближения с традиционными антикоммунистическими силами.

После завершения своей миссии в Праге Б. Д. Михайлов, вопреки мнению Д. З. Мануильского, предлагавшего отправить его на работу в Лондон, был внезапно командирован в Голландию. Побывавший здесь в середине мая на съезде КП Голландии Жюль Эмбер-Дро счел ситуацию крайне опасной, на грани раскола, о чем и сообщил в Москву.

В Страну тюльпанов, очаровавшую Б. Д. Михайлова, он приехал, минуя пять стран, в июле. К этому времени положение еще более ухудшилось: голландская компартия фактически распалась на три группы. Сформировавшаяся на базе так называемого Национального рабочего секретариата (NAS) фракция «левых» не желала иметь ничего общего с «правыми», во главе с Давидом Вайнкопом и В. Равенстейном, а те, в свою очередь, отказывались подчиняться решениям Центрального комитета, ядро которого заняло центристские позиции. Негативно оценивая дезорганизаторскую деятельность «левых» и особенно «правых», Б. Д. Михайлов тем не менее счел необходимым подвергнуть критике и «центр». «ЦК… слабоват по своему составу. Большинство ЦК могло бы быть составлено лучше, опытнее и работоспособнее. В частности, совершенно непонятно, как в роли секретаря партии и главного редактора могла всплыть такая фигура, как А. Винц, весьма молодой и весьма неустойчивый товарищ, без политической подготовки и политической линии. При всех своих деловых недостатках он весьма подвержен чисто случайным, личным влияниям справа и часто идет вразрез и наперекор линии большинства ЦК в угоду правым противникам нынешнего ЦК», — утверждал он в письме от 21 июля.

Пребывание Б. Д. Михайлова в Голландии, однако, оказалось недолгим. Уже 15 августа в связи с арестом Абрама Гуральского ему передали указание из Москвы заменить последнего на посту представителя Исполкома Коминтерна при Французской компартии. Все же Б. Д. Михайлов успея принять участие в создании при ЦК компартии Голландии колониальной комиссии, несколько раз выступить на съезде голландских комсомольцев, обсудить вместе с членами ЦК и осудить как правоуклонистскую резолюцию секции Эйнланолен амстердамской партийной организации.

Здесь в качестве прекрасного образца коминтерновского жаргона стоит воспроизвести отрывок из письма Вильямса с информацией об обстоятельствах ареста официального делегата Исполкома Коммунистического интернационала молодежи (ИККИМ), посланного на съезд голландского комсомола: «Как Вы знаете, представитель молодежи, бывший там на конгрессе, захворал. Хотя костюма (т. е. паспорта. — М. П. ) при нем не было обнаружено, он почему-то дал сведения о себе, соответствующие меркам костюма. Я предупредил об этом мастерскую костюма (Марина), чтобы он принял меры, гарантирующие в случае запроса положительный ответ с места происхождения костюма».