Оззи Осборн: Я — Оззи

Признаков нищеты было гораздо больше. Например, куски газеты, которыми мы подтирались вместо туалетной бумаги. И калоши, в которых я был вынужден ходить летом, не было обычных туфель. И то, что мама никогда не покупала мне нижнего белья. Ну и тот подозрительный тип, который постоянно требовал денег. Мы его назвали стукачом. Это был обыкновенный лоточник, который впаривал маме в рассрочку разную хрень из каталога, потом каждую неделю требовал денег. Деньги у мамы никогда не водились, поэтому она постоянно просила меня ответить, что ее нет дома. В конце концов, мне это надоело:

— Мама говорит, что ее нет дома!

Пару лет спустя я решил покончить с этим раз и навсегда. Открыл стукачу дверь и оплатил все мамины долги. Вдобавок, сказал ему, чтобы тот отвалил и никогда больше у нас не появлялся. Но это не помогло. Через две недели прихожу, а мама распаковывает новенький костюм-тройку. Угадайте с одного раза, откуда он взялся?

Когда я был маленьким, денег не хватало ни на что. Однажды мама подарила мне на день рождения 10 шиллингов на покупку фонарика (знаете такой, который светит разными цветами), а по дороге домой я потерял сдачу. Это был один из самых печальных дней моего детства. Наверное, часов пять прочесывал все канавы и ливневки Астона в поисках этих медяков. А самое смешное то, что сейчас и не припомню, что мне сказала мама, когда я вернулся домой. Помню только, что пересрал с испугу.

Нельзя сказать, что на Лодж Роуд 14 жилось ужасно, но идиллией, бля, и не пахло.

Во-первых, мама немного не дотягивала до кулинарных талантов Делии Смит [7] Delia Smith — английская ведущая популярных кулинарных программ и автор кухонных книг-бестселлеров. .

По воскресеньям она целый день пропадала на кухне, а мы тряслись от нетерпения, в ожидании конечного результата. Жаловаться было нельзя. Однажды ем капусту, а у нее вкус мыла. Джин, заметив мою реакцию, исподтишка бьет меня в бок и шепчет:

— Сиди тихо!

Меня так тошнит и я не собираюсь сыграть в ящик, отравившись капустой. И уже хочу что-то сказать, как в это время возвращается из паба отец, вешает плащ, садится за стол, берет тарелку, насаживает капусту на вилку, а там болтается кусочек скрученной проволочки! Мамочка, благослови ее Боже, приготовила нам щетку «Brillo» для мытья посуды.

Все бегут на толчок, чтобы проблеваться.

В другой раз, мама сделала мне в школу бутерброд с яйцом вкрутую. Заглядываю вовнутрь, а там пепел от сигареты и измельченная скорлупа. Спасибо, мама!

Короче говоря, школьная столовка спасла мне жизнь. Это было единственное, что мне нравилось за все время долбаной учёбы. Обеды в школе были как в сказке: первое и пудинг на десерт. Фантастика! Сегодня только взял что-то съестное, а уже слышно: «О! Здесь 200 калорий!» Или: «Здесь содержится 8 граммов насыщенных жиров». Но тогда, о такой фигне как калории, никто понятия не имел. На тарелке лежала жратва, которой, как по мне, всегда было мало.

Каждое утро я пытался придумать отмазку, как бы откосить от школы. Поэтому никто мне не верил, даже если говорил правду.

Например, когда я услышал привидение.

Сижу себе в кухне, собираюсь в школу. Зима, лютый мороз, в кране нет горячей воды, я подогреваю чайник, чтобы залить кипятком раковину и вымыть посуду. И тут слышу голос:

— Осборн, Осборн, Осборн!

Перед тем, как лечь спать после ночной смены, отец отправлял нас в школу. Ну, я поворачиваюсь к старику:

— Папа! Папа! Кто-то зовет нас! Привидение! Наверное, в нашем доме завелось привидение!

— Ну, ты придумал, сынок! — отрывается он от газеты. — Привидение или нет, в школу все равно пойдешь! Давай, мой посуду!

А в это время снова голос:

— Осборн, Осборн, Осборн!

— Но, папа! — кричу я. — Ведь слышно, правда? Послушай!

В конце концов, он тоже слышит.

Голос доносится вроде бы с улицы. Выбегаем во двор, я босиком, а там — никого. Голос слышен вновь, на этот раз очень близко:

— Осборн, Осборн, Осборн!

Доносится из-за забора. Ну, мы туда, а там, на земле лежит соседка. Беспомощная одинокая старушка поскользнулась на льду и наверняка замерзла бы насмерть, не подоспей мы вовремя. Перелезли через забор, внесли ее в гостиную, где до этого никогда не были, а ведь живем по соседству с незапамятных времен. Вот это и было самым печальным. Мужа старушки во время войны убили фашисты во Франции. Дети погибли в бомбоубежище. Она делала вид, что они живы: повсюду были их фотографии, одежда, игрушки и т. п. Как будто время в этом доме остановилось. Пожалуй, ничто в жизни не повергало меня в такую депрессию. Помню слезы мамы, когда в этот день она вернулась от соседки.