Давид Самойлов: Перебирая наши даты

3.1. Ирина — Ирина Уварова, искусствовед, вторая жена Юлия Даниэля.

8.3. Книга стихов «Беатриче» была издана в таллинском издательстве «Ээсти раамат» в 1989 г.

30.3. …первый том моего двухтомника. — «Избранные произведения в двух томах» Д. С. вышли в издательстве «Художественная литература» в 1989 г.

11.7. Женя — Евгений Топтунов, филолог, муж Н. Мирской.

Статья Иосифа Бродского об Ахматовой «Скорбная муза» была напечатана в журнале «Юность» (1989, № 6).

11.8. Мина Российская — учительница музыки в Пярну.

24.8. Владимир Мириманов — друг Якова Костюковского.

16.10. Утром Рецептер с листа прочитал мне «Возвращение»… — Речь идет о поэме Д. С. «Возвращение», опубликованной в журнале «Октябрь» (1989, № 5).

5.11. Аня — Анна Саед — Шах, поэтесса, жена Олега Хлебникова.

10.11. Потом банкет… — Речь идет о банкете в ЦДЛ, устроенном по поводу выхода альманаха «Весть», в редакцию которого, помимо Д. С., Вениамина Каверина, Булата Окуджавы, Юрия Черниченко, входили Александр Давыдов, Георгий Ефремов, Леон Гутман, Геннадий Евграфов и др.

Ерофеев — Венедикт Ерофеев. Его повесть «Москва Петушки» впервые полностью в Советском Союзе увидела свет в альманахе «Весть».

4.12 …из книги Карякина… — Юрий Карякин. Достоевский и канун XXI века. М., 1989.

19.1. «Rede» — эстонская газета.

1.2. Дмитрий Радышевский — в то время собственный корреспондент еженедельника «Московские новости» в США.

Общий дневник

14.5. М — Александр Межиров.

1988

4.8. «Шма Исроэл! Адонай элэхейну, Адонай эход!» — начало еврейской молитвы: «Слушай Израиль! Господь — наш Бог, Господь один!»

21.9. Л — Юрий Левитанский (1922–1996).

Г. Евграфова

Проба пера воспоминательного характера относится к началу 60–х годов. Так, в дневнике 1961 года есть запись о начале работы над эссе «День с Заболоцким». Первая прозаическая публикация — «Поколение сорокового года» в сборнике «Сквозь время» (М… 1964).

Здесь и далее цитируется дневник, который позже получил наименование «Подённые записи».

Впервые на устремленность автора в этом направлении обратила внимание Л. К. Чуковская. См. запись в дневнике: «Прошлый понедельник с Толей (А. А.Якобсоном. — Прим Г. М.) у Л. К. и у Бабенышевой в Переделкине. Проза Л.K. — проза поэта. Жанр — "Былое и думы"» (8.Ц9.I97I).

Петр Алексеевич Ширяев незаслуженно забыт. Он автор прекрасной повести

«Внук Тальони

И Зощенко! Из «той» среды. Не дворяне. Литературе нужен не предмет, а самопрелмет

Тоска по «миру»

Может быть. то. что породило «среднюю интеллигенцию», было выше нее.

В гневе я — дядька.

Так это же сон про это. Не только в антураже смерти.

Я это до сих пор вижу, как спускается девушка к реке, раздвиг ая камыши, а по реке в деревянной лодочке — люлечке плывет младенец.

Здесь я цитирую воспоминания А. Б. Шапиро (А. Свирина), врача и литератора, не предназначенные автором для публикации. Он дал мне письменное разрешение цитировать его. В 20–30–е годы А. Б. часто общался с Янчевецкими. Он автор песен к «Финикийскому кораблю» и к «Огням на курганах».

Терраса с солнечной стороны прикрыта была широким холстом. При ветре он надувался и гудел, как парус.

Творог, похожий на слоистые облака.

Государство наше, насквозь проворовавшееся, убеждает, улещает — дескать, груд — героизм. И вы все, кто трудитесь — герои. Заискивает, чтобы прокормить ненужные рати.

Труд — воспроизводство есть нормальная функция человека и может быть назван героизмом, если таковым считать любую человеческую жизнь и с жизнью связанную муку.

Героизмом все же считать можно нечто из ряда вон выходящее и, пожалуй, не связанное с обыкновенной деятельностью поддержания жизни.

Почему‑то труд русского крестьянина до колхозов не принято называть героическим.

Рим продержался бы дольше, если бы придумал соревнование и давал ордена за труд.

Труд должен быть «на себя».

Лепин — псевдоним Л. Е. Пинского (примеч ред).

Возможно, нто история эта вымышленная. Но она хорошо характеризует «вийоновскую» легенду о Кульчицком. Вот что пишет мне о случае с Г. Миловидовой сестра поэта Олеся Валентиновна Кульчицкая: «При упоминании об этом анекдоте Генриэтта приходила в неистовство. Я смеялась над этой историей, так как рассказчик, видно, был очень далек от Миши и не знал, что, как и все в семье, Миша очень любил животных… В письмах из Москвы не забывал передавать приветы нашей собаке и котам, вечно обретавшимся в доме. Вспоминается предвоенная история, когда мама купила двух кролей в надежде, что они расплодятся и семья будет обеспечена недорогим вкусным мясом. Но кроли стали драться и оказались двумя самцами. Забит ь их и Миша, и отец отказались… Мама приготовила вкусно пахнущее жаркое с чесноком и сметаной, но есть никто не смог Отец молча отодвинул тарелку, я ревела, а Миша ушел из дома».