Павел Шафаренко - Мы все были солдатами

Мы закуриваем…

— Говорят, что наступление — лучший вид обороны. Наступать, конечно, у нас нечем, но создать у гитлеровцев впечатление, что мы к этому готовимся, — сил хватит. Что, если ночью провести разведку боем острова, взять пленных, установить характер немецкой обороны?..

— На лодках через озеро? — уточняет Комаров.

— Да!.. Моряки у вас еще остались?

Командир полка схватывает быстро.

— Держать гитлеровцев в напряжении, чтоб они к нам не лезли, — это идея. А моряки у нас еще здравствуют…

Тут же мы обсудили с ним состав отряда — рота автоматчиков капитана Зайцева, отделение саперов, отделение разведчиков, командир взвода управления артдивизиона с радиостанцией для вызова огня…

— Как подойти к острову? Ведь только стемнеет, гитлеровцы начинают освещать подходы к берегу ракетами…

— Надо установить тщательное наблюдение за противником, — как бы оценивая значение каждого слова, предлагает Комаров, — определить места пуска ракет, а когда отряд приблизится к острову, огнем минометов подавить ракетчиков на время, какое потребуется, чтобы подойти к берегу.

— Согласен! Проведите ночные тренировки на одном из озер, невидимых противнику. Определите, на каком расстоянии при свете ракет видны будут лодки на подходе к берегу? Сколько времени потребуется, чтобы преодолеть это расстояние? Установите порядок атаки с лодок, имея в виду, что не всюду можно прыгать в воду — озеро и у берега глубокое…

…29 ноября. Полночь. Вместе с командиром полка мы стоим на наблюдательном пункте. Только что к острову на пяти больших рыбацких лодках ушел отряд капитана Зайцева. Очень темно и холодно. На той стороне редкие вспышки ракет. Медленно тянутся минуты ожидания. Связь с отрядом до начала атаки только радиосигналами. Мы молчим. Вскоре становятся слышны далекие разрывы мин. Над островом стало темно.

— Значит, — думаю я, — минометчики с задачей справились…

— От «Лисы»! — докладывает радист. — Сигнал 333.

— Пошли в атаку, — расшифровывает Комаров и, присев на корточки, закуривает папиросу, пряча ее в рукав шинели.

— Проверьте, есть ли связь с командиром взвода управления дивизиона, — говорю я полковому артиллеристу. — Скоро ведь придется прикрывать отход…

Он звонит в дивизион, а потом докладывает, что связь есть. Командир взвода рядом с Зайцевым, идет сильный бой… и плохо слышно.

Над островом появляется красная ракета. И сразу, прикрывая отход отряда, загрохотала наша артиллерия. Ведут огонь орудия и минометы врага. Над озером рвутся мины, а ближе к берегу — снаряды. Одна за другой взмывают вверх осветительные ракеты.

— Теперь, — говорю я, — гитлеровцы, наверное, не одну ночь будут бодрствовать…

Гудит зуммер телефона. Комаров берет трубку. И я слышу доклад начальника штаба полка, встречающего отряд на берегу.

— Подходят… Первая лодка с разведчиками причалила. Взято два пленных, оба легко ранены…

— Капитана Зайцева, — приказывает командир полка, — как причалит, на моей машине сразу ко мне…

А тяжелая ноябрьская ночь кажется бесконечной. Противник ведет редкий методический огонь, усиленно освещая местность…

— Товарищ генерал! — неожиданно услышал я голос капитана Зайцева. — Разрешите доложить командиру полка о выполнении задачи?

— Докладывайте!

— Товарищ полковник! Рота автоматчиков задачу выполнила. Взято в плен два немецких ефрейтора. Оба из 501-го пехотного полка 290-й пехотной дивизии гитлеровцев. В роте два раненых и три убитых…

Когда через неделю наши разведчики захватили пленного на другом участке, он подтвердил, что после налета на остров гитлеровцы повысили бдительность и боеготовность. Активизацию нашей разведки они объяснили подготовкой к наступлению…

…В начале 1944 года меня вызвали на командный пункт 3-й ударной армии. Не зная причин вызова, я строил в пути всякие предположения и наконец пришел к выводу, что, видимо, готовится операция, поскольку по телефону не было ничего сказано.

После общей ориентировки о предстоящем наступлении командарм генерал-полковник Н. Е. Чибисов и находившийся у него командующий 2-м Прибалтийским фронтом генерал армии М. М. Попов тепло поздравили меня и вручили редкую для того времени награду — чехословацкий орден «Военный крест 1939 года». Им я был награжден за совместные боевые действия под Соколово с 1-м отдельным чехословацким батальоном подполковника Людвика Свободы.

— Я знаю об этих боях, — сказал Маркиан Михайлович Попов. — 25-я гвардейская дивизия в ходе отражения в марте 1943 года контрнаступления гитлеровцев проявила исключительную стойкость, не пустив с юга на Харьков их танковые корпуса. Враг был вынужден дважды менять направление наступления, потерял дорогое время и большие возможности. Вскоре во всей полосе Воронежского фронта его контрнаступление было остановлено.