Сергей Есин - Дневник, 2012 год

Но продолжим завтрак. Это ведь, кроме еды, прекрасное поле для наблюдений. А я ведь всё о соотечественниках. Когда-нибудь меня признают таким же русофобом и ненавистником современной России, как маркиза Кюстина. Соотечественников из интернациональной толпы выделить совсем нетрудно. Дамы к завтраку выходят в двух ипостасях: простушек в чём-то воздушном, прозрачном, почти в ночнушках; другой распространённый вид российской женщины за завтраком — ей как бы не додали. Лицо замкнутое и грозное. Это — матрона, как правило — мать семейства и бизнес-леди. Она одета в необъятные шорты и в руках держит полную тарелку. Её не обманешь, продукт она выбирает почти по его стоимости. Здесь обязательно поджаренная ветчина, какие-нибудь картофельные битки и «сладкий буфет». Такие дамы любят рассуждать на пляже о диете и фитнесе. Они надеются на специальные таблетки и готовы соблюдать диету «с завтра».

Русские немолодые мужчины все как один хотят, чтобы на заграничных курортах их принимали за иностранцев. Все они исключительно носят майки с лейблами разных стран мира. Ценятся — Филадельфия, Бали, Нью-Йорк, Австралия и другие труднодоступные из-за большой стоимости места. Мужчины, как правило, возмущаются, когда их не понимают таксисты или официанты в ресторане. Благородные люди... Пару дней назад один такой, несколько перекормленный, но в прекрасных шортах, мужчина поражался, да и возмущался, пожалуй, что таксист не понимает его богатого русского языка.

Мужчины не едят фруктов, редко едят овощи. Кухня для них — это сытность: ветчина за завтраком, омлет с ветчиной или сыром, хлеб, жареная картошка. На пляже эти мужчины пьют много пива, говорят о сортах виски, называя «вискарём» и бренди, а вечерами ходят в ближайшую лавочку за дешёвым, но прекрасным ромом «Старые монахи» — семилетняя выдержка, гонится, естественно, из сахарного тростника.

Я всё время себя окорачиваю в еде, стараюсь не ходить за ту сторону прилавка с блюдами, который распластался после планки «Nо vegetаblе». Там жарят яичницу — болтунью и глазунью, жарят блины с различной начинкой, там замученная на сковородке ветчина, как елей, источающая канцероген, и там огромный набор сладких блюд — Боже мой, как же на Востоке мужчины любят сладкое! Я всё время думаю о «сладкой стороне», как, наверное, евнух думает о гареме, и вспоминаю покойную Валентину: «Есин, не ешь варенье банками — наживёшь диабет». При диабете рекомендуют: ничего сладкого, ничего жирного, ничего жареного. Понятно?

С левой стороны прилавка, с разными названиями и с разными приправами, иногда в неожиданных сочетаниях — блюда, приготовленные из кукурузы, гороха, фасоли, картофеля, грибов, перца, помидоров, капусты и лука. За десять дней всё, естественно, надоело, но если прокрасться ещё дальше, к самой стене, то есть другое англо-американское изобретение — кукурузные, овсяные и прочие хлопья. Рядом стоят кувшины с горячим молоком. Обычно в Москве я пью молоко только жирностью в полпроцента, а здесь чёрт с ним...

Вкус молока и этих самых «шоколадных» хлопьев стоит у меня на губах все полтора часа до аэропорта. О такси я уже сказал. Шофёр, естественно, говорит на английском — значит, хорошо учился в школе. Они с С. П. болтают. Вся дорога, без единого просвета, застроена домами. Это богатые виллы, дома победнее, дома бедные, магазины, лавки, лавчонки. Всё это в зелени: кустарники, кусты, много пальм. Вот они здесь и живут, полтора миллиарда. Лишь несколько раз проезжаем мимо полей, в основном это рис, значит, в воде стоят женщины и высаживают в жидкую грязь нежные стебельки. Непрекращающаяся цепь домов — это, конечно, цепь городков и посёлков. Хаотичность — лишь видимость. Я уже на малых приёмах убедился, какой в Индии административный порядок и учёт.

О чём только не подумаешь, пока едешь на машине по дороге с левосторонним движением, когда правая нога инстинктивно всё время пытается нажать на несуществующий тормоз, и не напишешь, пока летишь почти семь часов в самолёте.

В гостинице мы почти каждый день меняли доллары на местную валюту: это на воду, чаевые, на ром «Старые монахи». Здесь нет никакой самодеятельности, каждый раз молодой портье составлял бумагу, платил нам строго по курсу и выдавал квитанцию. Ощущение, что в Индии компьютер работает как ни в какой стране мира. Не успел пообедать в пляжном ресторане, достаточно назвать номер своей комнаты — счёт уже на рецепции. И всё точно так же — быстро и точно — в аэропорту.