Майкл Мориц - Возвращение в Яблочное королевство. Стив Джобс, сотворение Apple и как оно изменило мир

Никто не отрицал вклада Скотта в успех компании. За сорок восемь месяцев он помог превратить бизнес, размещавшийся в гараже и объединявший странных упрямцев, в публичную, структурированную, международную корпорацию с ежегодным оборотом в 300 миллионов долларов. Кое-кто в Apple считал, что Скотт стал жертвой нечестной игры и кровавого заговора. Инженер Венделл Сандер считал, что "он умел смотреть вперед, но не любил оглядываться". Венчурный капиталист Дон Валентайн считал деятельность Скотта в Apple самой успешной среди семидесяти компаний, в которые он вкладывал деньги.

Марккула, со своей стороны, объяснял, что увольнение Скотта "было вопросом стиля управления. Скотти предпочитал диктатуру, которая была хороша на ранних этапах, и я надеялся, что с развитием компании этот стиль изменится". С уходом Скотта исчез дисциплинирующий стержень, который пронизывал всю компанию, побуждая принимать жесткие решения, а также обуздывать Джобса, загоняя его в корпоративные рамки.

Многие в Apple тайно радовались — в основном это были те, кто не понимал масштаба достижений Скотта. Серьезные перемены были скрыты от сотрудников малосодержательной служебной запиской, в которой говорилось о перестановках в руководстве компании. Марккула взял на себя обязанности Скотта как президента компании, а Джобс стал председателем совета директоров вместо Марккулы. Скотту же досталась освобожденная Джобсом должность вице-председателя. "Мы решили, — поясняла записка, — провести ротацию обязанностей среди высшего руководства, чтобы максимально эффективно использовать возможности и энергию каждого". Документ получился настолько обтекаемым, а перемены такими незаметными, что директор венчурной фирмы Артур Рок даже похвалил вице-президента по коммуникациям за то, как мастерски это было проделано. После того как Скотт написал заявление об уходе, Джобс и другие попытались компенсировать ущерб, предложив ему руководить переходом Apple на более мощную информационно-управляющую систему, и в течение нескольких недель все делали вид, что ничего особенного не произошло. Скотт даже организовал презентацию новой системы, но в конечном итоге все бросил, оставив гневное письмо, в котором выражал недовольство "лживыми, подхалимскими, авантюрными планами, желанием "прикрыть свою задницу" и строителями империи".

Скотт тяжело переживал расставание с Apple. Пребывая в мрачном настроении, он считал, что его незаконно лишили власти, и мечтал вернуться в компанию и поувольнять всех вице-президентов. Род Холт понимал, как сильно Скотт привязан к Apple: "Скотти всю свою жизнь посвятил Apple Computer. Ему просто некуда было идти. Скотти всегда был занят. Вся его жизнь была отдана работе. Ему было не до эмоциональных переживаний, запоя или похмелья".

Владея пятым по объему пакетом акций компании, Скотт продолжал жить на ранчо в нескольких минутах езды от Apple, за плотно задернутыми шторами. Какое-то время он не снимал телефонную трубку. Визитерам он отвечал, что все в порядке, но не удосужился ответить на несколько писем с выражением сочувствия. Даже через несколько месяцев Скотт по-прежнему мрачнел, если разговор заходил об Apple, становился молчаливым и раздражительным. И лишь единственный раз его лицо просветлело — когда он продемонстрировал, что помнит все номера комплектующих в Apple II. Теперь Скотт вставал поздно, кормил кошек, ложился на огромный диван и смотрел телевизор, подвешенный к потолку гостиной. Он играл на органе, слушал Вагнера, отвечал на звонки биржевого маклера, иногда отправлялся на соседнюю свалку, чтобы запускать пластмассовые модели ракет. "Apple, — любил он повторять в тот период, — была моим ребенком".

Люди, хорошо знавшие Скотта, испытывали неловкость, душевные страдания, стыд и ярость. Марккула в частных беседах признавался, что увольнение Скотта было самым трудным решением в его жизни, но это его личная проблема, которая не должна касаться Apple.

Вероятно, Джобс лучше других понимал обиду Скотта. Несколько месяцев его не отпускал страх, к которому примешивалось чувство вины: "Я все время боялся, что мне позвонят и сообщат, что Скотти покончил жизнь самоубийством".

Богатство осложняет жизнь. Работники Apple богатели быстрее, чем кто-либо мог предположить. Суммы, которые им выплачивались, казались просто невероятными и многих приводили в замешательство — их невозможно было измерить в гамбургерах, бутылках содовой, портативных радиоприемниках и других привычных критериях Королевской дороги. Сравнить их доходы можно было лишь с доходами самых богатых людей Америки. В последней четверти XX века основатели и несколько высших руководителей Apple стали мультимиллионерами — этот термин возник в Кремниевой долине и отражал в равной степени как гибкость английского языка, так и инфляцию, — соперничавшими с арабскими шейхами. Они превратились в молодых магнатов, состояние которых — по крайней мере, на бумаге — было сравнимо с состояниями, которые наживались на протяжении последних ста лет. Это было настоящее богатство, способное — в тех случаях, когда фондовый рынок был благосклонен к Apple, — затмить реальные активы принца Уэльского или сокровища Римско-католической церкви; на его фоне лидеры американской промышленности выглядели просто нищими.