Олег Дорман - Нота. Жизнь Рудольфа Баршая, рассказанная им в фильме Олега Дормана

А потом у нас с ней возникла симпатия. Эта симпатия нас сближала, сближала… Я увидел в Лене человека, который меня возвращает к жизни.

Даже если бы я уехал только для того, чтобы исполнять Локшина, это уже было бы для меня, для моей совести оправданно.

Я уезжал не за благополучием. Мне хотелось сделать в музыке все, что я должен. Здесь я мог работать и мне не запрещали ничего играть. Если говорить по существу дела и очень серьезно, это было самым главным.

Хохаузер привез к себе домой, второй этаж был приготовлен для меня. «Тут, — говорит, — до тебя жил Славка».

После смерти Жаклин Дю Пре ее виолончель работы Страдивари была названа в ее честь.

Но чаще всех звонил Исаак Стерн. Кроме того, что он был всеми любимый прекрасный скрипач, он был еще как бы староста всех скрипачей мира, активист, многим людям помогавший.

После концерта нас с Леной принял принц Чарльз… Принц показался мне очень славным человеком, с таким можно легко подружиться. Но дружить с королями… как‑то неловко

Саша-Такеши стал доктором. Хирургом.

Вовка теперь Уолтер — он президент международной корпорации, которая выращивает сапфиры и изумруды. На фото: Володя с сыном и мамой.

Я полюбил в Японии одно печенье, и Момоко всегда следит, чтобы мне не забывали его привозить.

Лева с детьми тоже в Америке. Он пошел по технической части, стал инженером.

Мартин и Бенджамин. Какие это ребята! Ой какие потрясающие! Старший — спортсмен, а младший — интеллектуал.

Первый концерт в Большом зале вышел прекрасным, у меня было чувство, что я встретился с той же самой публикой, которую оставил в семьдесят седьмом году. Но при этом я думал о людях, которых уже не могло быть в зале, хотя для меня они все‑таки были

Честно говоря, мне кажется, что если я в жизни сделал что-то важное, в чем я могу перед Богом ответить, то это две вещи: окончание «Искусства фуги» Баха и Десятой Малера… Я больше всего благодарен судьбе, благодарен Богу за то, что мне разрешили прикоснуться к этой великой музыке.

Говорили, что вдова Малера Альма будто бы просила Шостаковича посмотреть черновики Десятой и, если удастся, что‑то оркестровать Уверен что это легенда — иначе Шостакович наверняка бы мне рассказал