Николай Богомолов - Михаил Кузмин

См.: Блок и «Союз поэтов» / Публикация Н. В. Рождественской и Р. Д. Тименчика // ЛН. Т. 92. Кн. 4. С. 684–695.

См.: Павлович Н. А. Воспоминания об Ал. Блоке // Блоковский сборник. Тарту, 1964. С. 470.

Одоевцева И. Избранное. М., 1998. С. 304. Впрочем, на достоверность воспоминаний Одоевцевой полагаться трудно, слишком уж часто они восходят к каким-либо известным текстам, прежде всего к «Петербургским зимам» Г. Иванова. Так, в данном случае слова Блока подозрительно напоминают фразы из его приветствия на праздновании пятнадцатилетия литературной деятельности Кузмина.

Блок. Т. 6. С. 440.

Грамота, видимо, не сохранилась. См.: Обатнина Е. Царь Асыка и его подданные: Обезьянья Великая и Вольная Палата А. М. Ремизова в лицах и документах. СПб., 2001. С. 349.

Дом искусств. Пг., 1921. [Вып.] 1. С. 74. См. также отчет Э. Ф. Голлербаха // ЖИ. 1920. 5 октября. № 574. Сам Кузмин в дневнике записал: «Блок, Рождеств<���енский>, Оцуп, Грушко меня берегли. Все вышло отлично, душевно и прилично. Блок читал очень трогательно. Пели Хортики. Примо не плоха. У Примы прелестный, очень современный тембр голоса, таинственный и волнующий, но не чистый. Хортики попроще, но хороши. Мозжухин, конечно, спел мастерски. Пили чай потом свои». Еще одно свидетельство очевидца о вечере см.: Оношкович-Яцына А. И. Дневник 1919–1921 / Публ. Н. К. Телетовой // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб., 1993. Т. 13. С. 384.

Весьма ценная статья перепечатана в его книгах «Сквозь литературу» (Л., 1924) и «О литературе» (М., 1989).

Жирмунский В. М. Поэзия Кузмина // ЖИ. 1920. 7 октября. № 576; Глебов И. [Асафьев Б. В.] Музыка в творчестве М. А. Кузмина//ЖИ. 12 октября. № 580.

Полная история инцидента остается до сих пор не вполне проясненной. Достоверно известно, что за собранием в начале октября, на котором был смещен Блок, последовала отставка большинства членов президиума Петроградского отделения союза. 13 октября Блока посетила депутация из пятнадцати поэтов, возглавленная Гумилевым, просившая его вернуться на место председателя, но Блок отказался. Различные версии инцидента см. в упоминавшихся мемуарах Н. А. Павлович и И. В. Одоевцевой, в публикации Н. В. Рождественской и Р. Д. Тименчика, а также в мемуарных очерках Вс. Рождественского (День поэзии. Д., 1966. С. 87–90) и В. Ф. Ходасевича (Собрание сочинений: В 4 т. М., 1997. Т. 4. С. 86–89).

В конце 1920 года Кузмин даже съездил выступить в Москву. См.: Гумилев и Кузмин на «Вечере современной поэзии» в Москве 2 ноября 1920 г. (По Дневнику М. А. Кузмина) / Публ. С. В. Шумихина// Н. Гумилев и русский Парнас: Материалы научной конференции 17–19 сентября 1991 г. СПб., 1992. С. 109–112.

Хроника сделана на основании списка работ Кузмина в рабочей тетради (ИРЛИ. Ф. 172. Оп. 1. Ед. хр. 319).

Подробнее см.: Лозинский Г. Petropolis // Временник Общества друзей русской книги. Париж, 1928. Кн. 2. С. 33–38.

Офросимов Ю. О Гумилеве, Кузмине, Мандельштаме…: Встреча с издателем // Новое русское слово. 1953. 13 декабря. № 15 205.

Само происхождение этой пометы представляет собой любопытную проблему. Вероятнее всего, появилась она в подражание многочисленным фривольным французским книгам XVIII века, которые печатались в Париже, но из конспиративных соображений помечались или каким-либо вымышленным городом или же городом заграничным (чаще всего Брюсселем). Но не исключено, что правы комментаторы «Собрания стихов», возводящие генезис пометы к широко распространенному в обиходе выражению «хуй голландский».

Здесь Милашевский допускает хронологическую неточность: описываемый вечер он относит к зиме 1920/21 года, тогда как фрагмент романа «Талый след» был опубликован в сборнике «Часы», вышедшем лишь в конце 1921 года.

Реплика непонятна, если не знать, что Милашевский сильно смягчил выражения в первой и последней строке.

Милашевский В. Побеги тополя // Волга. 1970. № 11. С. 187.

Там же. С. 188.

Русская книга. 1921. № 7/8. С. 7. Редакторы журнала снабдили статью своим послесловием, где выражали сомнение, что эти произведения можно отнести к категории «порнографических».