Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

6 декабря.

"Троцкий опубликовал ответ с указанием на то, что союзные правительства были поставлены в известность о его намерении предложить всеобщее перемирие обращением Совета к демократиям мира от 8 ноября. Если его нота пришла в посольство довольно поздно, то это было всецело обусловлено второстепенными причинами технического характера. Мне передают, что Совет не одобряет последнего выпада Троцкого против меня".

7 декабря.

"Мнения относительно силы большевиков настолько расходятся, что очень трудно предсказать ближайшее будущее. Тогда как пессимисты предсказывают резню и убийство, оптимисты уверяют, что царствование большевиков приходит к концу, что они не осмелятся распустить Учредительное Собрание, если последнее выскажется против них, и что если только мы продержимся до открытия этого Собрания, то положение изменится в нашу пользу. Я скорее склонен сомневаться в этом, так как много большевиков выбрано в провинции, а так как они представляют собою единственную партию, имеющую за собою реальную силу, то они, вероятно, сохранят за собою власть еще в течение некоторого времени. В течение последних нескольких дней наблюдались признаки желания с их стороны установить лучшие отношения с союзниками, и некоторые советы относительно условий перемирия, которые сербский посланник частным образом сообщил Троцкому, были последним хорошо приняты.

Вчера я послал капитана Смита (переводчика посольства) к Троцкому, чтобы выяснить, возможно ли притти с ним к какому-нибудь соглашению относительно британских подданных, желающих выехать из России. Я поручил ему объяснить, что я не могу посоветовать своему правительству уступить перед угрозами, но я попросил бы его пересмотреть вопрос о двух интернированных русских гражданах, если Троцкий, с своей стороны, отменит приказ, воспрещающий отъезд наших подданных. Троцкий ответил, что в ноте, которую он мне адресовал, он не намерен был прибегать к угрозам и что я должен принять во внимание незнание им дипломатического языка. Он хотел только сделать ясным, что русские в Англии должны встречать к себе такое же отношение, как и англичане в России. Только четыре дня спустя после того, как он не получил никакого ответа на свою ноту, и после того, как он прочел в газетах, что я не намерен передавать его ноты своему правительству (это сообщение газет было неверно), он издал приказ, о котором идет речь. Он считает также целесообразным предостеречь меня, что ему фактически известно, что я нахожусь в сношениях с некоторыми агентами Каледина хотя он не хочет называть их имена. Он не может, заявил он, поступить так, как я ему советую, и сделать первый шаг, но он тотчас же разрешит отъезд британских подданных, как только я опубликую сообщение в петроградской печати о том, что правительство его величества готово пересмотреть вопрос о всех интернированных русских и разрешить возвратиться в Россию тем из них, которые не будут уличены в каких бы то ни было незаконных деяниях. Он прибавил, что он вполне понимает затруднительность моего положения. Как он осведомлен я был в близких отношениях со многими членами императорской фамилии; но после революции мне давали плохие советы и плохо меня осведомляли, что в особенности надо сказать о Керенском. Я делаю вывод, что он намекал на то обстоятельство, что я недооценивал силы большевистского движения, и в этом он был прав. Керенский, Терещенко и некоторые другие министры всячески вводили меня в заблуждение в этом пункте и неоднократно заверяли меня, что правительство будет в состоянии подавить большевиков.

Вышеуказанный вопрос был в конце концов урегулирован правительством его величества, согласившимся на возвращение на родину интернированных русских на том условии, чтобы для британских подданных в России была восстановлена свобода передвижения".

7 декабря.

"Все время со дня большевистского восстания ходили упорные слухи, что их операциями руководят переодетые германские офицеры генерального штаба. Теперь я получил сообщение, хотя и не могу ручаться за его достоверность, что шесть германских офицеров прикомандировано к Ленинскому штабу в Смольном институте.

Ленин выпустил прокламацию ко всем мусульманам Востока, в частности же к мусульманам Индии, с приглашением восстать и освободиться от ненавистного ига чужеземных капиталистов".

Глава XXXIII.

1917-1918

Моя беседа с журналистами о нашем отношении к переговорам о перемирии. - Подписание перемирия. - Разрастание анархии в Петрограде. Призыв Троцкого к союзным народам. - Цели большевиков. - Последний день в Петрограде