Алексей Шерстобитов - Ликвидатор. Книга вторая. Пройти через невозможное. Исповедь легендарного киллера

Как правило детям, тем более таким великовозрастным, занять себя было сложно, ведь на пять тысяч человек, проживавших в военном городке, сверстников было не больше тридцати, причем обоих полов. Алкоголь большинство из нас познало классе в пятом — шестом (правда и приехал туда в девятом, буквально девственник во всех нормальных отношениях) и я наверное был последний, к го попробовал вино в десятом. Курили почти все, что на in время было вопиющим безобразием.

Чтобы себя развлечь нормальным было, скажем, влезть ночью в школу и немного побезобразничать, к примеру в кабинете директора, а после пофорсить этим перед одноклассниками. Я не был исключением, но быстро удовлетворил свое любопытство двумя такими походами. А школа ночью, между прочем, выглядит совсем по другому, нежели набитая детьми с их веселой суетой и задорностью.

Но! Однажды мы с сотоварищем на спор, кто быстрее попадет в лингафонный кабинет иностранных языков, решили повторить эксперимент. В виде доказательства каждый должен был принести что-то оттуда. Разумеется я был первый, ничего умнее не придумал как захватить с собой кассетный магнитофон — глупость конечно, к тому же дома имелось два или три, хоть и чужих — ребята — одноклассники переписывали постоянно у меня записи с модной музыкой, готовясь к очередной дискотеке, ведь в трехкомнатном коттедже это было удобнее, чем там, где жили они.

Уже потом, через день когда содеянное объявили кражей, до меня наконец дошло, что именно я начудил. Перепугавшись, я спрятал его в дупло какого-то дерева в лесу, но со временем, пересилил себя и решил вернуть. Естественно я попался на полпути, а рассказанной мною истории никто не поверил… поначалу не поверил. Но когда к директрисе пришло еще несколько человек с повинной о проникновении в школу по ночам, а после оказалось, что и ее родная дочь тоже этим баловалась — поверить пришлось и уголовное дело заводить не стали.

Не могу сейчас описать пережитых чувств, но страх среди них был точно! Кто-то может сейчас сказать, что тогда не наказанный, я все же стал преступником, поверив в свою безнаказанность. Вас, так думающих в отношении себя, постараюсь переубедить.

Испуг был настолько силен и действие его достаточно продолжительно, чтобы понять опасность и не желательность подобных экспериментов. Я вас уверяю — это надолго отбило желание быть любопытным. Возможно, это как раз тот случай, когда ожидание наказания, было страшнее самого наказания, и возымело достаточное влияние.

Кстати, многие учителя, зная меня, были изначально против возбуждения уголовного дела, поверив в отсутствие злого умысла. Вот так вот — что бы они сказали сейчас?!

Почему-то мне кажется, что тогда они не ошибались…

С конца 2000 года для меня стало явным ослабление авторитарной власти «братьев», хотя я ещё не знал о планах Олега о чистках. Интуиция и какое-то развитое в эти годы чутьё говорили об опасностях, пусть и не лично для меня, и моих близких, но всё же существующих в окружающих меня границах. Это странное ощущение имеет практическое объяснение в неоднократно доводимых до обоих братьев мерах, принимаемых мною для личной безопасности, и они прекрасно понимали, что имеющийся бампер обязательно даст знать о приближении угрозы. И, лишь только её почувствовав (а это одно из моих кредо), я буду действовать быстро, жёстко и на опережение, как с Гусятинским. Мало того, с этого момента обнаружить меня будет невозможно, также, как и защититься, важно только, сколько всё займёт времени. Чтобы это произошло, достаточно было появиться лишь тени подозрений. Думаю, что в отношении меня, в силу сложившихся между мной и Андреем отношений, брата он не поддерживал, но и не мешал — пусть идёт, как идёт.

На его месте подобное поведение, может быть, и правильно.

Рисковать не хотелось, лучше было положиться на мои умения, терпение и качества характера, уповая, что псе останутся на свободе. К тому же успокаивали мои нелюбовь тусовкам, сборищам и известное желание со временем раствориться. А где это можно сделать лучше, чем в почти 20-миллионном мегаполисе с равнодушными людьми и коррумпированными структурами, где ты не выделяешься среди иностранцев и знаешь все нюансы языка, поведения, характеров, а также спецслужбы. Что называется — в своём огороде и лопух защита.

И всё же задачи ставились, но отношение моё к ним было уже совсем иным. Скажем, я совершенно спокойно отнёсся к просьбе подготовить и передать винтовку на свой вкус для работы в одной европейской стране. Позже было уточнение — Будапешт. Имя предполагаемой цели — «Михась». Выполнил это с почти полной уверенностью, что всё либо затянется, либо отложится, и всё равно погаснет. Так и произошло через несколько месяцев. Любимый мною мелкокалиберный ствол вернулся обратно. Ради интереса, я проверил его на предмет использования и убедился, что он чист.