Михаил Кириллов - Армянская трагедия. Дневник врача (декабрь 1988 г. – январь 1989 г.)

Нужно сказать, что здесь многое напоминает Кабул, Афганистан, войну. Та же массовость трагедии народа, чудовищность и бессмысленность потерь, сходство проблематики травмы (политравма) и осложняющей ее патологии внутренних органов, психологический стресс, возможность привлечения и использования опыта организации хирургической и терапевтической помощи, опыта эвакуации раненых авиационным транспортом с использованием, в сущности, одних и тех же самолетов («Спасатель», «Скальпель»), даже просчеты те же (доминанта помощи центральных учреждений, недостаток кадров и аппаратуры). Люди – те же: Костюк, Косачёв, Лизанец, Ф. И. Комаров, Э. А. Нечаев. Даже медслужба «Спасателя» – та же.

В госпитале нашел меня, как когда-то нашел в Кабуле, врач самолета для перевозки раненых капитан Петров, наш выпускник. Сходством в проблеме межнациональной розни, пронизывающей здесь все. В причудливом сочетании повсеместного мародерства и самоотверженной работы людей. Конечно, если это– и Афганистан, то свой, «домашний», но от этого только горше. Неужели и опыт организации медицинской помощи в Армении будет также бездарно утрачен, как это случилось с афганским опытом?!

По радио сообщают о стычках вооруженных групп армян и азербайджанцев на границе. Трагедия в горах не отрезвила многих. Идут на провокации. Комитет «Карабах» заявил: «Все равно мы заставим солдат стрелять в народ».

Днем забежал к себе «домой», в Институт курортологии. Разговорился с зав. гастрологическим отделением – канд. мед. наук, весьма агрессивно настроенной дамой. Судите сами: «Азербайджанцы режут детей… директор школы выкалывает глаза ребенку… 80 % азербайджанцев – варвары, прежде всего их академики… 7.12. – сразу после сообщения о землетрясении во все отделения связи, из Азербайджана пришли телеграммы с поздравлениями о землетрясении…» Что-нибудь возразить – невозможно, тут же становишься врагом. Какое непроходимое невежество! Правда, старичок-армянин, который всякий раз вежливо открывает стеклянные двери института, говорит, что все это (национальная драка) – дело тех, кто наверху, это им выгодно. Но это уже не кандидат наук, здесь просматривается классовое сознание.

Никак не могу угнаться за фактами, наблюдениями, собственными переживаниями, мыслями. Не могу понять чего-то главного – о народе армянском, о его трагедии, о политической и социальной ситуации здесь, о ценности интернационального вклада для него, об его собственном вкладе в происходящее сейчас восстановление – ничтожном в организационном и моральном отношениях. С одной стороны, глубокий траур, неутешное горе, апатия, неверие в будущее – и это можно понять, а с другой – Ереван, кишащий богатыми, холеными, только на машинах, все время что-то везущих ящиками, тысячи людей не на работе. Наиболее трезвые из них говорят, что несчастье коснулось лишь тех, кто потерял родственников. Зато в зоне Спитак – Ленинакан местного населения, восстанавливающего разрушенное, почти нет. Женщин и детей вывезли, но ведь и мужчины ушли. Гнут спину запасники из России, умирают под панелями при расчистке, мерзнут, болеют, тоскуют по дому.

Больно, что горе, не обидно за труды, обидно только, что для многих здесь – горе «с маслом».

В госпитале полно посетителей – хоть и в трауре, но все же Новый год. Показывают кино. Работающие обычно по 10–12 ч врачи сегодня ушли пораньше. «Обещанного» землетрясения нет, зато стало известно, что 2 января приезжают начальник Центрального военно-медицинского управления Ф. И. Комаров и министр обороны Язов.

На ужин в столовую пришли только дежурная служба да я. Буфетчица угостила нас, чем могла, учитывая наше вынужденное одиночество, чем-то напомнив мне официантку Машеньку из Кабула.

Часов в 10 вечера вместе с хирургами вернулись в свое общежитие, договорившись встретиться этажом выше, в холле за новогодним столом.

Вздремнув часок, с кое-какими припасами, привезенными еще из Саратова, присоединился к небольшой компании, расположившейся у телевизора за столом. Ребята нашли шампанское, коньяк; медсестры и лаборантки поджарили в соседней кухне мясо… Послушали поздравления Михаила Сергеевича, вспомнили каждый своих. Подумал: как-то там сын в Азербайджане Новый год справляет? Коробов успокаивает:

«Все нормально – сидит с друзьями офицерами и водку пьет…» Очень возможно. Ненормально только, когда семьи в Саратове и в Минске сидят без отцов и мужей, и Новый год им не в радость.