Геннадий Гор - Суриков

Теперь Василий стал снова жить с матерью, переехав от крестной Дурандиной в принадлежащий Суриковым дом на Благовещенской улице. Суриковы поселились в нижнем этаже, пустив в верхний этаж жильцов.

В семье без отца было тоскливо. Суриков с грустью вспоминал эти трудные дни: «Мать потом на его могилу ездила плакать, меня с сестрой Катей брала. Причитала на могиле по-древнему. Мы все ее уговаривали, удерживали…»

Прасковье Федоровне назначили пенсию — 28 рублей 50 копеек в год. На эту ничтожную сумму невозможно было существовать, и мать вместе с Катей стали брать на дом рукодельные заказы.

Жили бедно. Мать держала детей в строгом послушании; из дому никто не смел выйти, не спросив разрешения. С раннего утра, когда Василий уходил в школу, Катя садилась за работу. Приготовив обед, и ней присоединялась Прасковья Федоровна. И каждый день, возвратившись из школы, мальчик видел одну и ту же картину — склонившихся над работой мать и сестру Катю.

В доме стояла тишина, которую очень редко нарушали гости — торгошинская родня.

Изредка заходил дядя, казачий офицер Василий Матвеевич. Он любил книги, умел живо рассказывать о казачьей жизни, о краях, в которых побывал, а иногда брал лист бумаги и рисовал.

В первом этаже деревянного дома на Благовещенской улице рано закрывали ставни и тушили сальную свечу, ложились спать, чтобы встать на заре.

Рисовать Вася Суриков начал в раннем детстве.

Первые его рисунки привели в гнев родителей. Они были нацарапаны гвоздем на дорогих сафьяновых стульях, украшавших горницу суриковского дома. Маленького художника наказали.

Очень рано стал мальчик и ценителем изобразительного искусства. Ему не исполнилось еще и пяти лет, когда он оценил талант отцовского работника Семена, сумевшего нарисовать коня так, что конь вдруг ожил и побежал по листу бумаги, сгибая резвые, быстрые ноги.

Через год или два в мальчике пробудилась любовь к цвету. Нарисовав портрет Петра Великого карандашом, он остался недоволен изображением. Тогда он развел в блюдечке синьку, надавил брусники и раскрасил рисунок.

В приходском училище, куда он поступил, приехав из Сухого Бузима, в классы два раза в неделю приходил учитель чистописания и рисования Николай Васильевич Гребнев. Василий с нетерпением ожидал эти часы, заранее к ним готовился, тщательно чинил карандаши, запасал резинки, акварельные ^краски.

Николай Васильевич Гребнев с первых же уроков произвел сильное впечатление на Сурикова и его товарищей. Он не дрался, как другие учителя, не кричал, не стучал линейкой по столу, не ставил провинившихся на дресву. Он любил предмет, который преподавал, и к своим ученикам относился с живым интересом.

В Суриков. Портрет Прасковьи Федоровны Суриковой (матери художника).

В Суриков Дом Суриковых в Красноярске (ГТГ).

В Красноярске не существовало ни картинных галерей, ни музеев, однакоже Вася Суриков не был лишен художественных впечатлений. Искусство — тонкая резьба на окнах, разноцветная затейливая утварь, мастерски выполненные вышивки — входило неотъемлемой частью в жизнь каждого сибиряка.

В деревне Сухой Бузим мальчик видел на стенах изб народные картинки, причудливо раскрашенные, нарядные и веселые, как сказки, а возвратившись в город, любил разглядывать картины, висевшие в доме родителей, в домах соседей и знакомых.

«У нас в доме изображение иконы Казанского собора работы Шебуева висело. Так я целыми часами на него смотрел. Вот как тут рука ладонью с боку лепится. Я в Красноярске… и масляные картины видел. У Атаманских в дому были масляные картины в старинных рамах. Одна была: рыцарь умирающий, а дама ему платком рану затыкает. И два портрета генерал-губернаторов: Левинского и Степанова».

Видел Суриков и гравюры с картин крупных мастеров, а также картины и рисунки красноярских художников-самоучек. Рисовал акварелью дядя Сурикова, казачий есаул Василий Матвеевич, рисовал и другой его дядя, хорунжий Марк Васильевич. Близкий родственник Суриковых Хозяинов был профессиональным иконописцем. Случалось, он писал и картины светского содержания. Так, им был сделан портрет енисейского губернатора, и довольно искусно.