Игорь Дьяконов - Книга воспоминаний

Впрочем, он выслужился довольно быстро, и к концу войны был, кажется, подполковником.

Особенно усилия немецких лётчиков-бомбардировщиков были сосредоточены на длинном ажурном мосту через реку Ковду южнее Кандалакши: разрушение этого моста надолго, если не совсем, парализовало бы единственную железнодорожную нить, связывающую нас с Атлантикой. Я видел в трофейном немецком журнале аэрофотосъемку моста через Ковду — весь снимок был усеян, как просом, точками воронок. И слышал поговорку немецких летчиков Die Kovdabruckе steht immеr noch — «А мост через Ковду так и стоит») Уже после войны мне попалась немецкая история Карельского фронта, и там утверждалось, что мост через Ковду был ими разрушен!

Всем было заметно отсутствие маршала Блюхера, успешно проведшего наши маленькие войны на Дальнем Востоке в 30-е гг. (озеро Хасан, Халкин-Гол), и Тухачевского, прославившегося походом на Польшу в 1920 г. (окончившимся неудачно не по его вине) и, при сопротивлении Ворошилова, пытавшегося создать у пас танковые корпуса. Ему, по-видимому, принадлежал весь стратегический план нашей будущей войны с Германией, рассчитанный на встречные бои танковых корпусов. О расстреле Тухачевского было, как известно, объявлено в печати, так же как и ряда других выдающихся деятелей Красной Армии времен гражданской войны — Якира, Егорова, Гамарника. Но никто понятия не имел, что это была лишь ничтожная доля истребленного Сталиным высшего комсостава.

Тогда все, что было сделано «репрессированным» лицом, автоматически уничтожалось: книги, теории, планы. Так у нас были отменены танковые корпуса; уже после войны мы узнали, что в начале 1941 г. их под другим соусом начали было снова вводить, но не успели: война застала кузовы в одном месте, орудия — в другом, экипажи — в третьем; все это было по частям уничтожено немцами в первые дни войны. Тогда мы всего этого не знали, но о многом можно было догадаться. Так, мы уже знали, что в финскую войну против нас употребляли противопехотные мины, минометы, автоматы, снайперские винтовки — а что у нас и винтовок «девяносто первый дробь тридцатый» не хватало, несмотря на испанский и финский опыт

Уже при Горбачеве выяснилось, что Мерецков, вместе с большой группой видных командиров и отчасти их жен, был осенью 1941 г. арестован и предназначен к расстрелу, но по неизвестной причине был «вынут» Сталиным из этой группы и назначен командовать Волховским фронтом вместо Кулика; остальные были расстреляны, как и было задумано Главнокомандующим

По слухам, ходившим в армии, Ворошилов на Ленинградском фронте лично ходил в атаку. Буденный готовил конные части, и все «первоконновцы» широко продвигались, пользуясь расстрелами генералов, не смогших сделать невозможного с живой силой, почти безоружной по сравнению с немецкими войсками (и тем не менее наносившей немцам серьезные потери и снизившей темп их продвижения — но это выяснилось позднее).

Союзники наши привыкли в военных сводках называть оперативные войсковые объединения именами генералов. Поэтому наш Западный фронт называли «армии маршала Тимошенко» до середины 1942 г., а сибирские дивизии назывались «войсками маршала Блюхера», так как никто не предупреждал их, что первый давно снят, а второй расстрелян. Но все же нашлись отличные штабные генералы, такие как Василевский и Шапошников; роль их, как и Жукова, а также Рокоссовского, Конева и других фронтовых командующих, была очень велика в нашей победе. Рокоссовского Сталин не любил, и как только его армии приближались к какой-либо важной цели, его сейчас же переводили на другой фронт. А это был, пожалуй, лучший и, во всяком случае, самый интеллигентный наш генерал.

Партийность спасла Владимирову жизнь. Постепенно вcex наших наборщиков забрали на передовую, а он ос тлея до конца войны на Карельском фронте единственным у нас наборщиком.

Близятся знамена царя ада (из Дантова «Ада»).

По показаниям И.А.Орбели в Нюрнберге, немцы нарочно бомбили Зимний дворец (Эрмитаж). Действительно, за время осады в Эрмитаж попало три фугасных бомбы и около полсотни зажигалок. Бомба упала против подъезда старого Эрмитажа, и осколки повредили атлантов. Я все-таки думаю, зная по опыту меткость немецких бомбежек, что немцы целили в Главный штаб (который считали военным объектом) и в соседний Дворцовый мост, и мазали. Что они держали под особым обстрелом мосты, это точно (и понятно), хотя ни одного из них не разбили. Кроме того, артиллерийские снаряды, от которых особенно страдали жилые дома, и Эрмитаж, насколько мне известно, не попадали.