Вадим Гольцев - Сибирская Вандея. Судьба атамана Анненкова

Дед Бориса Владимировича — Иван Александрович Анненков (1802–1878) — член Северного общества декабристов, поручик самого привилегированного в России кавалергардского полка, казармы которого до сих пор украшают бывшую Шпалерную, ныне улицу Воинова, в Санкт-Петербурге…

Сам Иван Александрович активным членом общества не был, не выходил и не выводил войска на Сенатскую площадь, но за то, что «участвовал в умысле на цареубийство согласием и принадлежал к тайному обществу со знанием цели» {3} , был лишен чинов и дворянства, осужден по второму разряду и приговорен к 20 годам каторжнымх работ, которые отбывал в Чите и в Петровском заводе.

Бабка атамана — в девичестве Полина Гебль (1800–1876), после принятия христианства и замужества Прасковья Егоровна Анненкова — особа чрезвычайно романтической судьбы. Она родилась и воспитывалась в аристократической роялистской [2]семье в Лотарингии (Франция). Во время революции 1789 года семья потеряла родовое владение, а в 1809 году ее отец, наполеоновский генерал, был убит в Испании. Рано осиротев, Полина добывала средства к существованию службой в магазинах приказчицей. В 1824 году в Москве она встретилась с блестящим кавалергардом Анненковым. Молодые люди полюбили друг друга, но мать Анненкова согласия на брак не давала. После ссылки Анненкова в Сибирь Полина добилась аудиенции у царя и подала ему прошение о разрешении следовать в Сибирь. Порыв Гебль настолько тронул императора, что он не только разрешил ей ехать в Сибирь, но и выдал три тысячи рублей на дорогу. После двухмесячного путешествия Полина добралась до Читы, где 4 апреля 1828 года обвенчалась с Иваном Александровичем в Михайло-Архангельской церкви Читинского острога. Свадьба Анненковых описана в мемуарах многих декабристов и их жен и стала одним из популярных сюжетов множества романов, сценариев спектаклей, кинофильмов.

Михайло-Архангельская церковь сохранилась в Чите до сих пор. Мрачная, сложенная из мощных тесин, почерневшая от времени, она и сегодня стоит, зажатая со всех сторон высотными зданиями. До развала СССР там размещался музей декабристов, и я неоднократно бывал в нем. С особым волнением ступал я по половицам бывших церковных помещений и таким же скрипучим деревянным лестницам, по которым ходили и Иван Александрович Анненков, и Прасковья Егоровна, и другие любезные моему сердцу декабристы, и их подруги. Что сейчас в этой церкви — не знаю, но, надеюсь, сибиряки сохранили этот музей.

Анненковы прожили трудную, но долгую жизнь. У них было восемнадцать детей, один из которых — отец моего героя Владимир.

Владимир Иванович Анненков (1831–1904) родился на каторге, в Петровском заводе, детство и юность провел в среде декабристов. Они, особенно И. И. Пущин, были его первыми учителями и наставниками.

Владимир Иванович окончил Тобольскую гимназию, но продолжить его образование далее семья не имела возможностей. Несмотря на это, по воспоминаниям дочери {4} он был весьма разносторонне и основательно образован и уже в сорок лет стал председателем Харьковского окружного суда. Незадолго до смерти Ивану Александровичу вернули часть его имущества, и после смерти отца Владимир Иванович стал обладателем значительного состояния, но вел скромный образ жизни, не терпел барства и лени и, испытывая какую-то инстинктивную ненависть к роскоши, носил грубое платье, употреблял самую простую пищу. Строго и без излишеств воспитывал Владимир Иванович и своих детей. Их у него было трое, и один из них — Борис.

О матери Бориса мне ничего не известно, кроме того, что, по словам генерала П. Н. Краснова, она была цыганкой.

«Я родился в семье отставного полковника, — пишет о себе атаман (от себя добавим, что это произошло 9 февраля 1889 года).

Отец имел около 70 десятин [3]земли и имение в Волынской губернии. Он умер в 1904 году.

По линии отца моя родословная идет от декабриста Анненкова. Восьми лет я был отдан в кадетский корпус, который окончил в 1906 году, затем по вакансии [4]поступил в 3-е Александровское военное училище в Москве, где пробыл два года и выпущен офицером в чине хорунжего» [5].

— По окончании военного училища меня назначили командиром сотни сначала в Первый Сибирский полк, затем перевели в туркестанский город Кокчетав в казачий полк, — говорил Анненков на Семипалатинском процессе.

Сейчас некоторые исследователи жизни и деятельности Б. В. Анненкова {5} полагают, что он никакого отношения к декабристу И. А. Анненкову не имеет, а является его однофамильцем. Убедительных заключений специалистов на эту тему я не встречал, но уверен, что подтверждение или установление истины еще никому не вредило. И, если окажется, что Анненков — не потомок декабриста, это нисколько не обеднит его биографию.