Петр Мультатули - Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти...

Прибыв в Тобольск, Панкратов первым делом начал вести среди солдат «просветительные» речи. Понятно, что речи эти были направлены против Царя. Спрашивается: если Панкратов действовал из интересов Царской Семьи, то зачем он занимался подобными речами? Ведь именно под влиянием панкратовских речей солдаты стали настраиваться против Царской Семьи. «Панкратов стал вести среди солдат охраны пропаганду крайних политических взглядов. С солдатами Государь и дети имели непосредственное общение, ходили в помещение охраны, играли с солдатами в лото. Теперь же солдаты с каждым днем становились грубее» (А. А. Волков). [384] Волков А.А. Указ. соч., с. 79.

Теглева вспоминает, что после появления Панкратова и Никольского «солдаты стали распускаться. Это происходило из-за того, что Панкратов и Никольский „просвещали“ их разговорами о политике» . [385] «Русскiй Архивъ», с. 125

Находясь в эмиграции, куда он сбежал от своих товарищей по революционной борьбе — большевиков, Панкратов написал книгу воспоминаний «С Царем в Тобольске». В этой книге бывший комиссар «Дома Свободы» излил всю свою «любовь» к Царской Семье. Она-де была и плохо образована, и недалека, и скупа. Особенно отвратительно у Панкратова последнее утверждение. В качестве доказательства Панкратов приводит факт, когда он обратился к Царской Семье с просьбой о пожертвовании на нужды фронта. «О скупости семьи Николая II, — продолжает Панкратов, — мне много приходилось слышать, но я не придавал этому значения и даже не верил. Но вот возвращают мне подписной лист, и на нем пожертвование всей бывшей царской семьи, всего только триста рублей. Меня, признаться, поразила эта скупость. Семья в семь человек жертвует только 300 рублей, имея только в русских банках свыше ста миллионов» . [386] Панкратов В.С. Указ. соч., с. 41–42.

Мы, конечно, не должны ни на секунду верить Панкратову и принимать за чистую монету его сведения. Может быть, Царская Семья давала 300 рублей на нужды фронта, может быть, давала больше, а может быть, такого факта не было вообще, никто к Царской Семье с такой просьбой не обращался и все это выдумки Панкратова. (К слову сказать, ни в дневнике Государя, ни в дневнике Государыни это событие не упоминается.) Но примечательно другое: все это смел писать человек, ни дня не пробывший на фронте, в адрес Семьи, которая посвятила все свои силы и средства для победы русского оружия. Ведь с началом Мировой войны все свои средства Государь перевел в русские банки. После же революции эти средства Царской Семьи были взяты под контроль Временным правительством. Царская Семья была фактически лишена своих сбережений. «Фактически эти деньги были недоступны для Царской Семьи , — писал Н. А. Соколов. — Она жила на средства Правительства» . [387] Соколов Н.А. Убийство Царской Семьи, с. 51. Продукты закупались для Царской Семьи в долг. Повар Харитонов ходил к зажиточным людям Тобольска и просил в долг. Примечательно, что ни одному из этих зажиточных людей, обязанных, к слову сказать, своим богатством императорскому строю, а значит, и Государю Императору, не пришла в голову мысль о безвозмездной помощи Царской Семье. «Свершились позорнейшие для чести русского народа события: ходили по городу Тобольску и выпрашивали деньги у частных лиц на содержание Царской Семьи, — писали очевидцы. — Один из купцов дал денег под вексель, к великому бесчестью всех буржуазно-интеллигентных слоев русского общества, столь легко отказавшихся от святых исторических идеалов — прийти бескорыстно на помощь своему Императору». [388] В. и Л. Указ. соч., с. 19.

Кобылинский показывал на следствии: «Деньги уходили, а пополнений мы не получали. Пришлось жить в кредит. Наконец, повар Харитонов стал мне говорить, что больше „не верят“, что скоро и отпускать в кредит больше не будут» . [389] Соколов Н.А. Убийство Царской Семьи, с. 51.

Впоследствии Царская Семья была вынуждена отказаться от прислуги, многие из которой добровольно остались с нею.

В таких условиях даже триста рублей были для Царской Семьи значительной суммой. В свете всего вышеизложенного возникает вопрос: мог ли представитель правительства, кем являлся Панкратов, не знать об обстоятельствах финансового положения арестованной Царской Семьи? Конечно, нет. Он отлично знал о нем, но клеветал.

Эта клевета приобретает особо отвратительную форму, когда комиссар пишет о «скупости» Императрицы Александры Федоровны: «Она не была скупа во всех случаях, нет. Известны ее пожертвования на германский Красный Крест, уже во время войны. Известны ее дары Григорию Распутину. Да, Алиса была скупа для России. Она могла бы быть с людьми, которые готовы были жертвовать Россией» . [390] Панкратов В.С. Указ. соч., с. 42.