Шамиль Султанов - Плотин. Единое - творящая сила Созерцания

Деций назначил соправителями обоих своих сыновей — Герения Этруска и Гостилиана. С сенатом у него были наилучшие отношения. Деций восстановил в новом виде старую республиканскую должность — цензуру, выбрав цензором наиболее выдающегося и уважаемого сенатора Лициния Валериана. По идее императора Валериан должен был явиться его заместителем по гражданским делам, для чего ему были предоставлены весьма широкие полномочия: право опубликования новых законов, суд над должностными лицами, установление новых налогов и прочее.

Но в это время положение на Дунае стало таким катастрофическим, что Деций должен был спешно отправиться туда. Готам под предводительством их вождя Книвы через горные проходы удалось проникнуть в плодородную Фракию. Наместник провинции Люций Приск собрал большие силы в укрепленном Филиппополе. Важно было продержаться до появления Деция, который форсированными маршами подходил с запада. Но, когда появился Деций, готы неожиданно напали на утомленную римскую армию и рассеяли ее. Приск под тем предлогом, что Деций погиб, завел тайные переговоры с готами, обещая им сдать город, если они признают его императором. Соглашение было заключено, Филиппополь был беспощадно разграблен (при этом погибло сто тысяч жителей), но Приску стать императором не удалось. Деций был жив и собирал на Дунае новую армию. Он предполагал напасть на готов, когда они, обремененные добычей, станут возвращаться домой.

Решительная битва произошла к северу от Ликополя. Готы построились тремя линиями, причем третья была защищена болотом. Римским войскам удалось прорвать две первые линии, но при форсировании болота Деций погиб. Тело его найти не удалось. В этот момент среди римских полководцев Требониан Галл являлся наиболее заслуженным и ближе всего стоявшим к Децию, поэтому армия немедленно провозгласила его императором. Это произошло в 251 году.

Два года спустя готы снова перешли Дунай. Правитель Нижней Мезии Марк Эмилий Эмилиан нанес им сокрушительное поражение, по случаю чего солдаты объявили его императором. Войска Эмилиана без всякого сопротивления дошли почти до Рима. Только здесь встретил их Галл, но потерпел поражение.

Однако и Эмилиану удалось продержаться не больше четырех месяцев. Против него выступил бывший цензор Деция, 63-летний Публий Лициний Валериан, командовавший войсками в Реции. Еще до того как он прибыл в Италию, Эмилиан летом 253 года был убит собственными солдатами.

…Я встал, потянулся и, сосредоточившись, медленно сделал два суфийских упражнения на расслабление. Затем очень медленно вдохнул. Замер, не дыша и полусидя, и через минуту также медленно выдохнул. Вынув из холодильного аппарата бутылку, я налил пузырящейся, холодной воды. Маленькими глотками, зримо ощущая приятное и нежное движение жидкости по пищеводу, я выпил весь бокал.

— А теперь давайте вернемся к ключевому, центральному понятию в концепции творчества Плотина — созерцанию.

— Ваше начальное утверждение не совсем точно. Во-первых, как таковой концепции творчества у Плотина нет. Во-вторых, это нечто гораздо более объемное, масштабное, глубинное, чем творчество. Знаменитый восьмой трактат третьей Эннеады и начинается фактически с безоговорочного утверждения, что все стремится к созерцанию, что всякая деятельность имеет стремление к созерцанию. Например, даже когда вы, люди, шутите, вы стремитесь к созерцанию. И вся природа, с которой начинает Плотин, всегда так или иначе стремится и творит созерцанием и для созерцания.

Созерцание вообще, и в том числе в природе, есть процесс, причем процесс не вещественный, не психологический, но чисто логосный, динамически-смысловой. Это первый важнейший момент. Следующее: смысловая сущность созерцания тождественна с творящей сущностью природы. И, наконец, третий ключевой момент в том, что безмолвное созерцание природы само собой указует на существование высших форм созерцания. Ведь сущность бытия вообще заключена, как считает Плотин, в самораскрытии, самосозерцании творческой мощи Единого, а онтологическая структура сущности бытия и заключена в понятии «созерцание».

Я его прервал:

— Иначе говоря, в природе мы находим, с одной стороны, механическое движение и механическую причинность. Однако в природе, с другой стороны, есть и нечто такое, что этим совершенно необъяснимо. Ведь природное творчество, как и всякое творчество, созидает, творит «в соответствии» с чем-то. Когда мы рассматриваем те или иные пестрые и разнообразные краски и фигуры, то для их понимания недостаточно одних толчков или механических рычагов. Фигура вообще (например, животного) и краска вообще (например, белая) не могут быть созданы каким-либо материальным инструментом. Не так ли?