Фрэнк Заппа - СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ

Я наивно полагал, что если есть какая-то база для нестандартного материала, то материал найдёт себе рынок. Но затея потерпела неудачу, потому что это было независимое предприятие с независимой дистрибуцией. Тут мы промахнулись. Так что единственный способ создать независимый лейбл - это распространять продукцию через большую фирму, которая может снимать навар с розничных торговцев.

А как дела у Ваших теперешних лейблов, Barking Pumpkin и Zappa Records?

В некоторых странах у нас есть очень преданные группировки поклонников. Хотя цифры продаж даже близко не подходят к сбыту альбомов больших рок-звёзд, люди, которым нравится то, что мы делаем - большие энтузиасты. Это даёт некий «рычаг» для воздействия на фирмы грамзаписи. Вы связываетесь с крупным дистрибьютором, но сохраняете контроль над тем, что делаете. Т. к. мастер-ленты контролирую я, под вывеской своей компании, то прибыль с экземпляра существенно больше, чем у обычного артиста, связанного с фирмой грамзаписи. Я могу продать три экземпляра и остаться в бизнесе.

Что побудило Вас организовать Вашу первую группу - The Black-Outs?

В Ланкастере рок-н-ролл можно было услышать только на пластинке. Большинство любителей ритм-энд-блюза происходило не из семей люцерновых фермеров или оборонных служащих, живущих там. Там было сколько-то мексиканцев и много чёрных ребят - и они любили эти дела. И я создал этот расово смешанный ансамбль, которому нравилось играть такую музыку. Мы, как любая другая гаражная группа, бились головой о стену, пытаясь понять, как это играется. Руководств не было.

Вы играли на школьных танцах?

Нет, нас не пускали. Мне приходилось организовывать собственные вечера. Один раз мы сняли для танцев Ланкастерский женский клуб. Когда власти услышали, что в их маленьком ковбойском обществе состоятся рок-н-ролльные танцы, в 6 вечера меня арестовали за бродяжничество. Я провёл ночь в тюрьме. Но танцы всё равно состоялись.

Эта группа превратилась в Mothers Of Invention?

Это была просто школьная группа. После того, как я ушёл из школы и переехал, я играл с другими людьми, например, некоторое время c Джо Перрино и Mellotones. За вечер нам разрешали сыграть один номер в стиле твист. Остальное - Happy Birthday, Anniversary Waltz и прочие стандарты. На мне был смокинг, играть аккордный «ритм» было скучно. Меня от этого затошнило, я засунул гитару в чехол и на восемь месяцев положил её под диван. Потом я устроился на работу - разрабатывать оформление поздравительных открыток, а для развлечения писал камерную музыку. Потом познакомился со знакомыми парня по имени Пол Бафф - у него была своя студия. Там я начал кое-что делать и познакомился с Рэем Коллинзом - по выходным он выступал в группе The Soul Giants. Как-то раз он подрался с их гитаристом, им срочно нужна была замена, и он позвал меня. Я этим очень увлёкся и понял, как трудно руководить группой, особенно если ты пытаешься создать нестандартное музыкальное представление, не имея денег. Ты пытаешься убедить музыканта, что это стоящее дело, но в глубине души каждый рок-музыкант считает, что он должен быть четвёртым участником Cream или восемнадцатым битлом. Но всё равно эта группа людей стала Матерями.

И почему она так назвалась?

Не знаю. Мы выбрали название в День матери.

Как Вы считаете - это были «старые добрые дни»?

Я считаю, что старые дни. Но нам было весело.

Какова тогда была музыкальная сцена?

Довольно чудная. Это было время всех этих групп 60-х -Jefferson Airplane, Пол Баттерфилд, Джонни Риверс. В 1966 году в Филлмор-Весте мы открывали выступления Ленни Брюса. Я попросил его расписаться на моей призывной карточке, но он отказался.

Это тогда Вы столкнулись с Джоном Уэйном?

Да. Он пришёл на один из концертов очень пьяный. Он увидел меня, схватил меня за руку и сказал: «Я видел тебя в Египте, ты был прекрасен... а потом ты у меня отсосал!» На сцене я сказал: «Дамы и господа, сегодня День всех святых, и у нас сегодня должны были быть важные гости - например, Джордж Линкольн Рокуэлл, глава Американской Нацистской Партии - но, к сожалению, зайти к нам смог только Джон Уэйн.» Он встал, начал какую-то пьяную речь, и его телохранители сказали мне, чтобы я вёл себя поспокойнее.

Были и другие персонажи - например, Синтия Ваятельница. Расскажите о ней.

Меня познакомил с ними Эрик Клэптон. У них были все эти слепки членов таких людей, как Джими Хендрикс. Одна из них готовила форму, а другая в это время отсасывала у клиента. Клиент вынимал конец у неё изо рта, и другая «ваятельница» накладывала на него гипс. Мы отказались, так сказать, увековечиться.