Фредерик Бегбедер - Конец света - первые итоги

Книги не перечитывают. Перечитывать — значит впервые читать книгу, которую уже читал. Многих это раздражает. Нам нравится думать, что мы читали много книг. Закрывая очередную, мы про себя восклицаем: «Вот и еще одна!» И ставим галочку в мысленном списке. «С этой покончено. Теперь беремся за следующую!» Так вот, ничего подобного нет. Если годы спустя ты принимаешься за читанный когда-то роман, то очень скоро обнаруживаешь, что никогда его не читал. Открываешь его для себя заново — весь, целиком. Потому что он изменился. Как изменился и ты сам. Например, роман «На дороге». Шедевр Керуака, основоположника поколения битников. «On the road» — одна из самых значительных книг ХХ века уже потому, что она изменила жизнь каждого, кто ее прочитал. И менее болезненным способом, чем «Капитал» Маркса.

Без Керуака не было бы ни Боба Дилана, ни движения хиппи, ни сексуальной революции. Впервые я прочитал эту сумасшедшую историю о приключениях алкоголиков и наркоманов в сердце Америки подростком, принимавшим себя за аристократа. И вдруг передо мной открылся целый мир — мир свободы, ветра, поэзии колес, наматывающих километр за километром, восторженный мир литературы в ритме бибоп, пронизанный желанием надраться и послать все подальше, прокричав на ходу: «Вау-у-у-у-у-у!» В тот же миг я превратился в битника (то есть отказался стричься как минимум в ближайшие полгода). К настоящему моменту издательство «Gallimard» не только выпустило полный перевод романа «На дороге», но и сумело собрать все произведения, входящие в «Суета Дулуоза» — своего рода бит-версии «В поисках утраченного времени»; а в промежутке я успел постареть, правда, прическа моя так и не изменилась. Некоторые фрагменты из «На дороге» пленяют меня своей наивностью: «Я знал, что где-то на этом пути будут девчонки, будут видения — все будет; где-то на этом пути жемчужина попадет мне в руки» [79] Пер. М. Немцова . Этот невинный восторг столько раз копировали, что в XXI веке уверовать в него довольно трудно. Слишком много всего случилось с 1957 года.

Возможно, эта книга погибла, придавленная собственной легендой: историей о «спонтанной рукописи», в 1951 году отстуканной на машинке без абзацев за две с половиной недели на рулоне телетайпной ленты длиной 35 метров (чем не метафора дороги?) и на протяжении шести лет отвергаемой всеми издателями, и всем тем, что отныне нам известно о влиянии саморазрушителя и безумца, каким был Нил Кэссиди (прообраз Дина Мориарти — «огненного ангела»). Керуак был гораздо разумнее его, он взял на себя всю грязную работу, был в команде и исповедником, и секретарем, и в результате увековечил весь тот бред, что несли его приятели. Они отрывались — он записывал. В каждой дружеской компашке всегда находится один законченный псих, как правило, гибнущий молодым (например, «Майор» в племени Виана: этот развлекался тем, что лазал по стенам домов и проникал через окно на самые крутые вечеринки, пока однажды вечером не рухнул с высоты). Так вот этот законченный псих — отвязный аналог муз, вдохновлявших поэтов Античности. «Но тогда они выплясывали по улицам как придурочные, а я тащился за ними, как всю свою жизнь волочился за теми людьми, которые меня интересовали, потому что единственные люди для меня — это безумцы, те, кто безумен жить, безумен говорить, безумен быть спасенным, алчен до всего одновременно…»

От моего внимания ускользнуло множество деталей: зигзаги стройки (Сан-Франциско, Новый Орлеан, Мексика), сеансы групповухи, драки; многое было вымарано цензурой «Viking Press» в 1957 году (гомосексуализм, подлинные имена персонажей, несколько эротических сцен). Перечитывая этот поток сознания, я вдруг понял, что Керуак прежде всего… изобретатель рэпа! «На дороге» — это диск хип-хопа. Можете декламировать его вслух. Эминем не придумал ничего нового.

Ну и главное. «На дороге» — это и есть дорога. Это единственный роман, который закрываешь с непреодолимым желанием послать все куда подальше. Лично я собираюсь купить себе «фольксваген-комби» и, плюнув на все, ломануть в Сан-Себастьян, распевая во все горло песню группы «Canned Heat»: «I’m on the road again» [80] «Я снова в пути» (англ. . Керуак — ниспровергатель неподвижности. И конечно, певец Америки. Он словно бы говорит миру: эта страна представляется вам большой и грязной, прекрасной и больной? Так давайте же исколесим ее вдоль, поперек и по диагонали, чтобы самим убедиться, так ли это. «А прямо передо мной грубо горбилась громадная туша моего Американского континента; где-то далеко, на той стороне, мрачный сумасшедший Нью-Йорк извергал в небеса свою тучу пыли и бурого пара. В Востоке есть что-то коричневое и святое; а Калифорния бела, как бельевые веревки, и пустоголова — так я думал, по крайней мере в то время».