Сергей Васильев - Александр Башлачёв - исследования творчества

Сам поэт, в частности, через многочисленные хрестоматийные цитаты и реминисценции известных строк связи с предшествующей словесностью прямо подчеркивал. Такого рода сразу отмечаемая «преемственность» отнюдь не обязательно носит поверхностный характер. «Цитатность» в соединении с иронией — едва ли не исчерпывающая стили некоторых т. н. постмодернистов, с которыми у Башлачёва можно найти общие черты [57] Например, «Петербургская свадьба» посвящена Т. Кибирову. — как правило, способ создания оригинального содержания, нередко исполненного драматизма, продолжающего традиции отечественной поэзии.

Обратимся к началу «Зимней сказки»:

В первом приведенном стихе поэт «продолжил» классическую лирическую строку романса И. Макарова на музыку А. Л. Гурилева «Однозвучно гремит колокольчик». Образ оказался эпатирующе развернут в сатирико-политическую плоскость [59] Ср.: Кошелев Вяч. «Время колокольчиков»: литературная история символа // http://sashbash.km.ru/interview/index.htm# . . В новом контексте, по сути, создана литота («преуменьшение признака предмета» (M. Л. Гаспаров)), так как «колокольчиком» названы куранты кремлевской башни и ассоциативно обрисован как пустынная дорога населенный, являющийся средоточием власти столичный город. Вместо гремит оригинала используется тавтологическое «одно звучно звенит », усиливающее звуковую образность и одновременно подчеркивающее «камерность» звона упомянутого «колокольчика» ( гремит , в случае сохранения точности цитаты, вполне могло бы вызвать новые и ненужные при литоте [60] «2. Троп, обратный гиперболе: преуменьшение признака предмета („мужичок с ноготок“)». (Гаспаров M. Л. Литота // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2003.) ассоциации силы и мощи). Все это найдет мотивировку и продолжение в пейзаже финала: «Все ручьи зазвенят, как высокие куранты Сибири ». «Колокольчик Спасской башни Кремля» начала и «высокие куранты Сибири» финала — образы, метафорически взаимно указывающие друг на друга, «стягивающие» содержание произведения, с разных сторон раскрывающие ключевую для поэта тему России. Ср. знаменитую мысль М. В. Ломоносова о том, что «России могущество будет прирастать Сибирью».

Реминисценция в следующей строке очевидна не менее цитаты из предыдущей, но ее функции богаче. Образ Н. С. Лескова «перевернут» («подковали Левшу», а не Левша подковал), впрочем, с опорой на яркую индивидуальную пейзажную метафору — «в тесной кузнице дня». Вновь обращают на себя внимание и повторы звуковых комплексов (« лохи-блохи подко в а ли Лев шу»). Образ «лохи- блохи» привлекает внимание не только из-за использования сленга, но и напоминает в звуковом плане выразительную бессмыслицу народного чернокнижия, эстетику заклинания [61] Ср.: Свиридов С. В. Поэзия А. Башлачёва: 1986. Магия языка // http://sashbash.km.ru/interview/index.htm# ; Николаев А. И. Словесное и до-словесное в поэзии А. Башлачёва // Вопросы онтологической поэтики. Потаенная литература. Исследования и материалы. Иваново, 1998. См. также: http://dll.botik.ru/az/lit/coll/ontologl/22_nikola.htm . и «магии слов» [62] Ярче всего на рубеже веков эти идеи были прописаны в работах А. Белого и П. А. Флоренского. , ставшую актуальной в литературе эпохи рубежа XIX–XX веков. Приведем пример «заумного языка» футуристов (поэма В. Хлебникова «Уструг Разина»), стилизующего заклинание: «К богу-могу эту куклу! / Девы-мевы, руки-муки, / Косы-мосы, очи-мочи !» [63] Хлебников В. В. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 3. М., 2002. С. 361. .

Такой прием — не только один из элементов традиции, любопытный сам по себе, но и мотивировка дальнейшего образного ряда. Обрисованные далее картины вполне могут (как и в случае «Зимней сказки») восприниматься как результат какого-то наваждения, чар, злого магического воздействия или как «плохая» сказка: