Моисей Янковский - Шаляпин

Многие его мысли о театре и сущности новаторства актуальны сегодня и будут такими же спустя многие годы. Собственно, речь идет о том, что опера — не что иное, как музыкальная драма, музыкальная трагедия, то есть о том, что к оперному театру, с точки зрения глубины трактовки произведений, следует предъявлять столь же высокие требования, что и к театру драматическому.

На этом он стоял. Он был актером психологической школы. Это сближало его с Художественным театром. И нет ничего удивительного в том, что, обмениваясь мыслями о существе понятия актер, Станиславский и Шаляпин сходились во взглядах, имея в виду один — артиста драмы, другой — артиста оперы.

Итак, он мечтал на какой-то красивой скале создать замок, где вместе с молодыми певцами он трудился бы над созданием идеального театра. Если перевести эту поэтическую мечту на язык обыденности, то речь идет о том, что Шаляпин хотел рассказать молодежи, как он представляет себе искусство певца, каким он видит искусство оперного театра. А может быть, он рассказывал бы и о том, что ему дорого в литературе, в живописи, в скульптуре.

Мечта его не осуществилась. И он с болью говорил, завершая свою книгу: «Я не создал своего театра. Придут другие — создадут».

Так возникает вопрос о шаляпинском наследии. Оперные артисты, знавшие и слышавшие Шаляпина, посвятили немало страниц теме — «шаляпинское наследие». Некоторые из этих высказываний (в частности, П. М. Журавленко) представляют исключительный интерес. Догадками о том, что составляло главное существо шаляпинского метода проникновения в образ, полны размышления и других певцов. Их глубоко захватывает творческое бытие этого титана, они вслушиваются в записи опер и концертных произведений и открывают там для себя множество еще не испробованных возможностей в их профессии. Трудно представить себе певца, будь он русский, итальянец или любой другой национальности, который не задумывался бы о том, чем был Шаляпин и почему он был таким. И оказывается, что национальная школа пения вовсе не становится национально ограниченной, что она приобретает черты универсальные, потому что, опираясь на мысли о сути творчества отечественных композиторов, в первую очередь Мусоргского, Шаляпин пришел к психологическому оперному театру. А вместе с тем пришел к пониманию того, что есть театр трагедийный, театр эпический. Множество граней обнаруживается в творческом наследии Шаляпина.

Приближается сотая годовщина со дня рождения Шаляпина, тридцать пятая годовщина со дня его смерти. Но дистанции времени не ощущаем. Его голос звучит сегодня как голос современника! И то, что оставлено им — не только легендарное сокровище, которое разыскать не каждому дано, но и богатство, принадлежащее каждому. Потому что Шаляпин живет, его голос все так же молод, его искания все так же современны, как и десятки лет назад…

1968–1971

Ленинград