Ромен Роллан - Жизнь Толстого

Здесь говорится о 1876–1877 гг. – Р. Р.

С. А. Берс, «Воспоминания о Толстом». – Р. Р.

Но никогда он не переставал любить ее. Одним из его друзей был музыкант Гольденвейзер, который провел лето 1910 г. неподалеку от Ясной Поляны. Последние дни жизни Толстого он почти ежедневно приходил играть ему, в особенности когда тот был нездоров . – Р. Р.

Дневник от 21 апреля 1861 г. – Р. Р.

Не следует думать, что речь идет только о последних произведениях Бетховена. Хотя первые его творения Толстой и называет «художественными», он и их не одобряет за «искусственность формы». В письме к Чайковскому он называет, с одной стороны, Моцарта и Гайдна, а с другой – «Бетховено-Шумано-Берлиозо-искусственный, ищущий неожиданного род». – Р. Р.

Поль Буайе рассказывает: «Толстому играют Шопена. К концу четвертой баллады его глаза наполняются слезами. «О дьявол!» – восклицает он, быстро встает и уходит». – P.P.

Р. Штрауса. – P.P.

«Хозяин и работник» (1895 г.) – это как бы переход от предыдущих мрачных романов к «Воскресению», в котором разливается свет божественного милосердия. Но повесть эта ближе к «Смерти Ивана Ильича» и народным рассказам, чем к «Воскресению», с которым ее сближает только происходящее в конце чудесное перерождение человека эгоистичного и малодушного под влиянием порыва самопожертвования. Большую часть повести занимает реалистическое, до мельчайших деталей, описание того, как злой хозяин и безропотный слуга ночью в степи попали в метель и сбились с дороги. Хозяин, который сначала пытается убежать, бросив своего спутника, возвращается и, обнаружив, что слуга наполовину замерз, ложится на него и согревает его своим телом, принося себя в жертву; он не знает, почему он так поступил, но глаза его наполняются слезами, ему кажется, что он стал Никитой, которого он спас, и что его жизнь перешла в Никиту: «Жив Никита, значит, жив и я». Он почти забыл, что он – это он, Василий Брехунов. Он думает: «Василий не знал, что надо делать, а я теперь знаю». И он слышит голос, которого ждал, голос, который только что велел ему лечь на Никиту (здесь видно сходство с одним из народных рассказов). И он отвечает радостно: «Иду, иду!» Он чувствует, что он «свободен и ничто уж больше не держит его…» Он умер. – P.P.

Толстой предполагал написать четвертую часть, которая так и не была написана. – Р. Р.

В прежних же своих произведениях – «Войне и мире», «Анне Карениной», «Казаках», севастопольских рассказах – он пользовался только своими собственными наблюдениями, ибо сам непосредственно вращался в том кругу, который он описывал: аристократические салоны, армия, деревенская жизнь – все это было хорошо ему знакомо. – Р. Р.

«Каждый человек носит в себе зачатки всех свойств людских и иногда проявляет одни, иногда другие, и бывает часто совсем не похож на себя, оставаясь между тем все одним и самим собою. У некоторых людей эти перемены бывают особенно резки. И к таким людям принадлежал Нехлюдов. Перемены эти происходили в нем и от физических и от духовных причин».

Толстой здесь, быть может, вспомнил своего брата Дмитрия, который тоже ведь женился на «Масловой». Но Дмитрий с его буйным и неуравновешенным темпераментом совсем не похож на Нехлюдова. – P.P.

«С Нехлюдовым не раз уже случалось в жизни то, что он называл «чисткой души». Чисткой души называл он такое душевное состояние, при котором он вдруг… сознав замедление, а иногда и остановку внутренней жизни, принимался вычищать весь тот сор, который, накопившись в его душе, был причиной этой остановки. Всегда после таких пробуждений Нехлюдов составлял себе правила, которым намеревался следовать уже навсегда: писал дневник и начинал новую жизнь… Но всякий раз соблазн мира улавливал его, и он, сам того не замечая, опять падал, и часто ниже того, каким он был прежде». – Р. Р.

Узнав, что Маслова якобы находится в связи с фельдшером, Нехлюдов еще больше укрепился в решении пожертвовать «своей свободой для искупления греха». – Р. Р.

Ни один персонаж Толстого не был описан так живо, с такой силой, как Нехлюдов в начале романа. Возьмите, например, великолепное описание пробуждения Нехлюдова и утра перед первым заседанием суда. – Р. Р.