Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Брокерская фирма Мэдоффа тоже представлялась внешнему миру процветающей. К 2004 году здесь работало почти двести человек, а чистая отчетная прибыль составляла 440 млн долларов, что было впятеро больше, чем в предыдущем десятилетии, и вдвое больше, чем всего пять лет назад. Она вошла в число пятидесяти крупнейших фирм Уолл-стрит.

Похоже, никто не интересовался с пристрастием, что в ней происходило. От пары-тройки неуверенных запросов от Комиссии по ценным бумагам и биржам Мэдофф легко отбился. Кое-кто из прозорливых финансовых консультантов и банковских аналитиков наткнулся на те же противоречия, что в конце 1990-х годов встревожили аналитиков из Ivy Asset Management, и негласно занес Мэдоффа в черный список. И отдельные очень влиятельные люди списали его со счетов и предупредили своих клиентов держаться от него подальше – видные управляющие хедж-фондами, кое-кто из руководства Credit Suisse, то есть те, к чьему мнению регуляторы прислушались бы. К счастью для Мэдоффа, никто из этих влиятельных людей, похоже, не протянул руку к телефону и не поделился вескими опасениями с регулирующими службами или с иными органами правопорядка.

Судя по всему, все эти скептики понимали, что его деятельность не что иное, как ловушка, которая в случае «пожара» в любой момент может захлопнуться. Однако они предпочли поскорее проводить клиентов к выходу и тихо удалиться. Если бы переполненное людьми здание в конце концов загорелось, разве их вина, что у пожарных или инспекторов службы по эксплуатации здания не хватило ума заметить опасность самим?

– Что вы ищете?

Двадцатого апреля 2005 года Берни Мэдофф столкнулся с двумя инспекторами из Комиссии по ценным бумагам и биржам, уже три недели занимавшими офис-«аквариум» на девятнадцатом этаже. Он уже не был обаятельным хозяином, еще недавно развлекавшим их байками о прежних деньках на Уолл-стрит. Он был зол. Он был тертый жизнью боец-вышибала, и ему не терпелось их выставить.

– Скажите, что вы ищете? – допытывался он.

Представители Комиссии Уильям Дэвид Остроу и Питер Лэмор удивились такому взрыву темперамента, но куда больше они удивились тому, что Мэдофф, президент фирмы, настаивал, чтобы они не вступали в контакт ни с кем из персонала. В Комиссии они были не новички и отлично понимали, до чего это странно, особенно для фирмы такого масштаба. Им полагалось иметь дело с кем-то рангом пониже.

Но Мэдофф разбирался с инспекторами лично – он всегда лично занимался проверяющими. Ему было что скрывать, и очень немногим он доверял настолько, чтобы искать у них помощи. Фрэнк Дипаскали с семнадцатого этажа был занят с момента звонка об этой проверке. Он был занят сверкой фальшивых документов и компьютерных записей, которые они подготовили для сокрытия финансовой пирамиды. Тщательно продуманные документы прикрывали вранье Мэдоффа и поддерживали его легенду – будто бы он был всего-навсего наемным работником, исполнявшим сделки хедж-фондов за символическое вознаграждение.

Прежде такое с Комиссией срабатывало.

Восемнадцатого декабря 2003 года, когда Берни Мэдофф шел по вестибюлю «Помады», зазвонил его мобильный телефон. Он узнал номер: Лори Ричардс из руководства Комиссии по ценным бумагам и биржам в Вашингтоне. Именно Ричардс отметила статью 2001 года о Мэдоффе в журнале Barron’s, одобрительно отозвавшись об авторе, которая «отлично справилась с нашей работой». В то время ничего предпринято не было, но теперь, в 2003 году, некто из ее персонала получил сигнал от одного управляющего хедж-фондом, усомнившегося в отдаче Мэдоффа от инвестиций, и теперь она проверяла эти сведения.

– Берни, это Лори, – сказала она.

– Привет, Лори.

– Мне нужна твоя помощь. Не расскажешь мне о своих хедж-фондах?

Мэдофф застыл на месте.

– У меня нет никакого хедж-фонда, – ответил он.

– Это вряд ли, – возразила она.

Спохватившись, Мэдофф быстро добавил:

– Я выполняю сделки для хедж-фондов.

По всей видимости, чиновницу удовлетворило его уточнение, хотя она и дала ему понять, что проверка все-таки состоится. Когда ее люди явились и стали задавать вопросы, Мэдофф легко их парировал. Затем расследование попросту свернули, даже не потрудившись составить отчет по результатам. Документы об этой инспекции убрали в коробки и благополучно о них забыли.