Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Другой половиной этой странной пары был Дэвид Дж. Шиэн, малорослый, лохматый, подвижный, – воинственный соперник в зале суда и едкий насмешник. Он носил седую бороду, почтальонскую сумку через плечо куртки-парки и «чертовски шикарные» очки в черной оправе.

Шиэн был сыном уборщика в городке Кирни (Нью-Джерси). Он заочно окончил колледж и юридическую школу. Чтобы по призыву не попасть во Вьетнам, он добровольно поступил во флотскую военно-юридическую службу (в звании лейтенанта) и отслужил положенный срок в бруклинском Арсенале.

Его гражданская юридическая практика была эклектичной: от дел об ответственности производителя за качество выпускаемой продукции и битв за торговые марки до работы pro bono , на общественных началах, по делам, тянувшим на смертный приговор.

Общим у Пикарда и Шиэна был опыт работы в суде. Если Пикард, по-видимому, прекрасно себя чувствовал в помещениях для переговоров, обсуждая условия мирового соглашения сторон и тонкости судопроизводства – его главный конек, то Шиэн упивался открытой битвой в зале суда и наслаждался интеллектуальными и тактическими задачами сложного судебного процесса. За ним прочно закрепилась слава одного из лучших судебных адвокатов в городе.

С другой стороны, SIPC как учреждение, на которое Пикард и Шиэн будут работать все долгие годы процесса по ликвидации фирмы Мэдоффа, было судном слишком хилым и плохо оснащенным, чтобы доверяться ему в бурных морях, которые им предстояло бороздить.

Задача SIPC, определенная федеральным законом, в соответствии с которым в 1970 году и было учреждено агентство, состояла в том, чтобы требования индивидуального клиента в суде по банкротству непременно удовлетворялись в первую очередь, до претензий таких кредиторов, как владелец сдаваемой в аренду недвижимости или служба уборки, а также в том, чтобы обеспечить фонд для авансовых выплат клиентам, ожидающим рассмотрения своих исковых заявлений в суде. Хотя методика SIPC была лучше прежнего подхода, когда все претензии рассматривали на равных и без выплаты аванса, по существу, эти методы всего лишь приоритет интересов инвесторов в судах по банкротствам. Однако SIPC практически ничего не сделала для ускорения движения очереди ожидающих компенсаций через судебную систему, и в этом будет состоять величайшая трудность жертв Мэдоффа, так как некоторые из них остались без всякого денежного резерва даже для насущных расходов.

Дело Мэдоффа напомнит и о том, что SIPC обеспечивала куда менее действенную «страховочную сетку», чем программы страхования депозитов, созданные для банков, сбережений и займов после Великой депрессии. (Да и странно было бы, если бы Конгресс в 1970 году вознамерился сделать инвестирование в акции таким же надежным, как вложение денег на банковский счет. Акции обеспечивают более высокую, чем банки, отдачу от инвестиций именно потому, что они сопряжены с бóльшим риском.) Несмотря на высказывания некоторых законодателей того времени, лишь немногие в Вашингтоне считали, что SIPC должна быть «страховкой» против серьезного мошенничества внутри брокерской фирмы – до тех пор, пока не появились жертвы Мэдоффа.

К 2008 году у SIPC накопился свой опыт участия в судебных тяжбах, но, к сожалению, это был не тот опыт, на который хотелось бы опереться, разбираясь с тяжкими последствиями гигантской аферы Мэдоффа. До сих пор, если брокерская фирма терпела крах по чисто финансовым причинам, все соглашались, что роль SIPC состояла в том, чтобы наблюдать за передачей клиентских счетов в более крепкую брокерскую фирму. Если же активы клиентов были украдены нечистым на руку брокером, ясно, что первой линией защиты клиентов служил работодатель этого брокера.

Но что, если сама брокерская фирма потерпела крах в результате систематического мошенничества – скажем, финансовой пирамиды, подобной пирамиде Мэдоффа? К несчастью, за минувшие годы судебные процессы с участием SIPC в делах, связанных с мошенничеством, оставили за собой хвост половинчатых, а подчас и непоследовательных, решений, которые могли смешать боевые порядки защиты задолго до окончания дела Мэдоффа. По большей части эти судебные споры (если не все они) возникали из-за ликвидаций ничтожных брокерских фирм, продающие грошовые акции, – фирм, чьи клиенты либо имели относительно скромные претензии, либо, в некоторых случаях, были не совсем невинными свидетелями. Такой опыт окажется полностью бесполезен в плане подготовки SIPC к колоссальной работе по ликвидации фирмы Мэдоффа.