Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

На одной из дискуссий за завтраком в манхэттенском клубе «21» Визель предложил собственное объяснение того, как мог случиться подобный скандал. «Это же проще простого, – сказал он. – Воображение преступника превосходит воображение невинных». Смысл понятен: преступник способен во всех подробностях представить задуманное им преступление, тогда как его жертвам сама вероятность такого преступления не приходит в голову.

Когда Визеля спросили, сможет ли он простить Берни Мэдоффа, последовало долгое, почти мучительное молчание. И человек, который, кажется, так много – и многим – простил, тихо ответил: «Нет».

Манхэттенский Институт еврейских исследований организовал вечернюю дискуссию группы специалистов для рассмотрения, как выразился ее модератор Мартин Перетц, «гнусности, учиненной Мэдоффом». Аудитория была набита битком. Диспутанты были представительны, вдумчивы и полны тревог. Некоторые опасались, что предательство Мэдоффа наносит удар по узам доверия, которые позволили евреям диаспоры столетиями выживать и преуспевать в финансовых центрах. Но историк Симон Шама напомнил аудитории, что Америка, становясь все более толерантной, только что избрала первого чернокожего президента Барака Обаму; быть может, старая как мир нетерпимость выходит из моды. Кроме того, подчеркнул он, в эти постмэдоффские дни как будто не наблюдается заметных выбросов антисемитского яда.

Присутствующие в аудитории журналисты знали, что это не совсем так: достаточно было просмотреть папку входящих электронных писем.

Через неделю после ареста Мэдоффа Антидиффамационная лига (правозащитная организация, призванная противостоять антисемитизму) сообщила о резком росте злобных оскорблений евреев в Интернете, по большей части связанных с Мэдоффом. Тот факт, что Мэдофф и многие из его жертв были евреями, вызвал «у антисемитов настоящий взрыв», – предостерегал Абрахам Фоксман, долгое время возглавляющий организацию. В составленный Антидиффамационной лигой список примеров вошли комментарии, которые появлялись на веб-сайтах многотиражных газет и журналов: «Один еврей-ворюга обирает кучу других евреев-ворюг – вот вам, что называется, преступление без жертв»; «Старая песня: еще один жулик-еврей с Уолл-стрит. Вы лучше покажите еврея, который не жулик, то-то все удивятся!»; «Очередной еврейский вор-меняла. Три тыщи лет одно и то же»…

В реальности преступление Мэдоффа вышло далеко за пределы его первоначальных еврейских связей. Почти все деньги, сгинувшие в результате мошенничества, стеклись к нему после его кризиса наличности 2005 года и поступили от хедж-фондов, разбросанных по всему миру, – от европейских аристократов, теневых русских и суверенных фондов национального благосостояния стран Персидского залива. Эти инвесторы если и слышали о Берни Мэдоффе, то связывали его с подъемом NASDAQ и автоматизацией Уолл-стрит, а не с еврейскими загородными клубами на Лонг-Айленде и в Палм-Бич и не с попечительским советом Университета Ешива.

Но он и правда состоял в членах еврейских загородных клубов – и сотни их членов потеряли десятилетиями копившиеся на бумаге прибыли. Он и правда состоял в совете Ешивы – и вот университет судорожно подсчитывает средства, которые так внезапно исчезли из его целевого капитала. Свои первоначальные сети продаж он строил, полагаясь на «сарафанное радио», а оно работало там, где с самого начала собирались его еврейские друзья и родственники, – в синагогах, в еврейских клубах и курортных местах, в советах еврейских благотворительных учреждений, больниц и школ.

Так что его преступление начиналось как «воровство на доверии» – этот приятно звучащий термин криминологи применяют, когда один член тесно спаянного доверием сообщества злоупотребляет этим доверием, чтобы обворовать членов группы. Такое случается всюду, где члены сплоченной группы настолько верят друг другу, что способны слепо доверять любому нагромождению лжи. Пастор крадет у своих преданных прихожан. Отставной военный использует своих однополчан. Иммигрант с Гаити, из России, из Китая, с Кубы – да из любой страны – запускает руку в карман земляков, которые осели на новой родине.

С самого начала Мэдофф воспользовался доверием и уважением, которые он завоевал в тесно сплоченном еврейском сообществе. Его репутация в этих кругах на первых порах служила ему паспортом финансовой надежности в более широком мире. Свою репутацию он укрепил связями с другими пользующимися доверием членами группы, такими как Эзра Меркин и Стенли Чейз. Его некоммерческие инвесторы включали таких гигантов, как Американский еврейский конгресс, Фонд еврейского сообщества Лос-Анджелеса и женская благотворительная организация «Хадасса». Под конец он стягивал к себе деньги со всех уголков земного шара, но вырос этот урожай на его собственных еврейских корнях.