Пит Бест - Джон Леннон, Битлз и... я

Под объявлением, развернувшись на четверть листа, помещался мой собственный портрет, сделанный в профиль, с надписью: «Поздравляем Пита, Пола, Джона и Джорджа и всех парней вместе с их фантастическим успехом в Германии». Впервые мое имя назвали первым; всегдашний порядок расположения БИТЛЗ был: Джон, Пол, Джордж и Пит. Но мы уже так давно были одной командой, что не стали придираться к таким мелочам.

После большой субботней вечеринки в «Каверне» мы все отправились в Манчестер, чтобы записать еще одну передачу для Би-би-си. И снова это превратилось в необыкновенное событие: все кругом вопили и визжали. На афише вместе с нами была объявлена местная группа «Фредди энд Дримерз». После выступления Фредди пришел поболтать с нами и все изумлялся по поводу «неописуемого стечения народа».

Брайан позаботился о том, чтобы мы были максимально загружены и не сидели без дела в ожидании вердикта из «Парлофона». Кроме «Каверны» и разных танцевальных вечеров, уводивших нас все дальше и дальше от города, мы еще несколько раз появились в нашем старом «гнездышке» — в «Касбе».

В то время мы с Кэти уже постоянно встречались, но мне было очень трудно, даже невозможно, ухаживать за ней так, как мне бы того хотелось. Я чуть ли не каждый вечер в неделю торчал за своими барабанами, а Кэти весь день работала: она была продавщицей в супермаркете. Нам приходилось изловчаться, чтобы использовать малейшую возможность побыть вдвоем. Иногда мы встречались в кино на сеансе в 17.30, а потом приходила моя очередь отправляться на работу.

Я купил ей в Гамбурге восхитительное платье в японском стиле, с разрезом на юбке. Она до сих пор не представила меня своей семье, и, чтобы отдать ей свой подарок, я решил заскочить к ней в Уолтон, пригород Ливерпуля, без предупреждения. По дороге я спрашивал себя, какого рода прием мне окажут. Дверь мне открыл ее брат Ричи, я спросил у него, дома ли Кэти.

— Это ты — Пит? — осведомился он.

Он сказал, что она отправилась танцевать — это меня ничуть не удивило — и пригласил меня зайти.

Я был представлен его матери, окинувшей долгим взглядом мои кожаные куртку и штаны. Я понял, что готов провалить этот суровый экзамен, но тут Ричи пришел мне на выручку:

— Хочешь пива? — спросил он.

Мы провели несколько часов в пабе, где моя одежда тоже привлекала всеобщее внимание; только на следующий день я смог увидеться с Кэти. Все обошлось: я успешно сдал семейный экзамен.

Где-то в середине июня меня навестил Джо Фланнери, менеджер группы под названием «Все звезды Ли Кэртиса» («Lee Kurtis The All-Stars») и друг детства Эпстайна. Он завел со мной разговор, который меня немало озадачил:

— Когда ты к нам присоединишься, Пит? — спросил он.

Его вопрос застиг меня врасплох. Я усмехнулся: вот уж вздумал на чем меня поймать, держи карман шире.

— Шутишь, что ли?! — сказал я, — с чего бы это мне вдруг уходить из БИТЛЗ, да еще в тот самый момент, когда нам так повезло с «Парлофоном»?

— Считай, что я тебя предупредил, — сказал он серьезным тоном, пробормотав что-то вроде: «Ходят тут всякие слухи».

Так он это и оставил.

Что еще за слухи? У меня не было никогда ни малейшего намерения расставаться с БИТЛЗ после двух проведенных вместе лет, после всего проделанного пути. Но слова Джо меня насторожили. Может, была какая-нибудь договоренность, которую наш друг Эпстайн держит от меня в секрете? Может, были какие-нибудь разговоры о том, чтобы меня заменить, или просто выкинуть?..

На следующий уик-энд мы играли в танцзале «Плаза» в Сент-Хеленсе, и по окончании вечера я решил сказать Брайану пару слов и передать ему мой разговор с Фланнери. Эппи некоторое время молчал, по обыкновению покраснев, затем принялся что-то лепетать.

Я спросил:

— Скажи, Брайан, были у БИТЛЗ планы заменить меня кем-нибудь?

— Уверяю тебя как твой менеджер, — ответил он очень убежденно, — не было никаких планов заменить тебя, Пит.

Его ответ меня удовлетворил. Мои сомнения счастливо разрешились, и я не думал больше об этом. Наша бурная жизнь продолжалась, мы по-прежнему были друзьями, вместе дурачились, вместе пили, вместе путешествовали.

Поступило даже предостережение со стороны Брайана, что мои отношения с Кэти «могут вредно сказаться на нашей работе». Из этого я заключил, что никаких перемен в ближайшем будущем не предвидится.

В конце июля Джордж Мартин дал знать группе, что запись запланирована на сентябрь. Но, точно так же, как после прослушивания в «Декке», меня держали в полном неведении относительно этой новости. Джон, Пол и Джордж были немедленно извещены о решении «Парлофона», но не сказали мне ни слова. Даже не намекнули. Я был проинформирован несколько позднее, и в самой жестокой форме.