Лев Павлищев - Мой дядя – Пушкин. Из семейной хроники

Хлопоты Ольги Сергеевны отыскать для дяди городскую квартиру по его вкусу не увенчались, как она и предвидела, успехом. Нанятая квартира ему не понравилась, и он после своего приезда из Царского не остался в ней и на неделю; нашел другую, как пишет мать от 2 ноября Николаю Ивановичу, за 2500 рублей годовой платы, по Галерной улице, в доме Брискорна. Старики же остались выбором квартиры для них Ольги Сергеевны у Синего моста очень довольны.

Веселое настроение не покинуло Пушкина с его возвращением из Царского – настроение, которое его там вдохновило, как дядя сообщил Ольге Сергеевне, написать смешную сказку «О попе осиновом лбе [136]и работнике его Балде».

При свидании с сестрой, после приезда, первые слова дяди были:

– Поздравь меня, Оля! У меня еще гора с плеч свалилась: Онегина, Онегина я кончил: понимаешь, Онегина! Правда, жаль было разлучиться с таким хорошим десятилетним знакомым [137], «mais pas de bonne compagnie qu’on ne quitte» (но нет такой хорошей компании, которую не покидают ( фр .)), по французской пословице: остается залить вечную горькую разлуку шампанским, – прибавил весело Пушкин, обращаясь к сидевшим у Ольги Сергеевны Мятлеву и своему лицейскому товарищу Комовскому, – право, не худо…

Последние три месяца 1831 года Ольга Сергеевна ограничивалась небольшим кружком своих подруг – Трубецких, Анны Петровны Керн, Голицыных, Талызиных, г-жи Вейдемейер и девиц Шевич, – с которыми отводила душу. Из этого дружеского кружка выбыла вдова поэта Дельвига: она еще в июне, следовательно пять месяцев спустя после кончины мужа, обвенчалась с братом другого поэта, Сергеем Абрамовичем Баратынским, но свадьбу объявила только в октябре и выехала в Москву.

Посещая и принимая своих подруг, исполняя поручения родителей, наблюдая за сбытом литературных трудов отсутствовавшего Николая Ивановича, моя мать посвящала остальное время любимому своему занятию – акварельным портретам и, следуя совету брата, продолжала свои «воспоминания» на французском языке (mes souvenirs), в которых излагала весьма интересно, в историческом порядке, происшествия, случившиеся как в доме ее родителей, так и в домах родственных ей семейств – Ганнибаловых, Ржевских, Бутурлиных, Овцыных и т. д., причем характеризовала действовавших лиц, можно сказать, неподражаемо. Вскоре после сказанного мною выше свидания с братом она прочитала ему несколько глав, написанных ею во время его отсутствия.

Дядя Александр, никогда не скрывавший перед сестрою то, что чувствовал, и никогда не льстивший ни своим, ни чужим, выслушав эти главы с особенным вниманием, бросился ее обнимать и сказал:

– Ты ли это писала? Да это образец искусства! (Mais e’est un chef d’oeuvre!) Ради Бога, пиши, пиши и пиши! Глава твоя о семействе Овцыных стоит целой поэмы, а нашего предка Юрия Ржевского рад бы сам так прелестно нарисовать в стихах, как ты нарисовала его в прозе. Вижу в этих главах и конец моей недоделанной повести о нашем прадеде Абраме Петровиче [138]и конец моего последнего отрывка [139]! Жаль только, и как нельзя более жаль, что пишешь не по-русски, моя бесценная мадам Кампан, – заключил дядя, потчуя сестру данным ей прозвищем.

Ольга Сергеевна отвечала брату, что если ее воспоминания действительно кажутся ему сюжетом, достойным поэмы, то пусть он этим сюжетом и воспользуется, причем поставила, однако, брату условием не называть действующих лиц по фамилиям, если задумает написать поэму в стихах. Если же захочет перевести эти главы на русский язык и изложить их прозою, переделав их но своему усмотрению, – дело другое.

Дядя отвечал, что на днях он возьмет у сестры те главы, которые послужили бы дополнением напечатанных им отрывков, касающихся биографии предков Ганнибалов, но, будучи в восторге от прочитанного, умоляет «мадам Кампан» прочесть последние главы тем слушателям, которых он приведет к ней на другой же день.

Ольга Сергеевна согласилась на предложение брата, и, действительно, на другой день явились к ней с Александром Сергеевичем друг его Плетнев, приехавший из Москвы князь Вяземский, Соболевский, Илличевский и еще кое-кто. Господа эти заняли места за круглым столом, почему Ольга Сергеевна и начала чтение шуткой: – Pretez attenion chevaliers de la table ronde! (Внимание, рыцари круглого стола! ( фр. ))

Мастерским чтением и интересом изложенного моя мать доставила слушателям большое удовольствие.

Александр Сергеевич затем взял воспоминания для просмотра и через несколько времени возвратил их сестре, говоря, что извлек из них все, что ему может пригодиться.