Лев Яшин - Записки вратаря

После многочисленных торжественных процедур, после того, как спустившийся из королевской ложи герцог Эдинбургский – муж английской королевы – пожал руки игрокам обеих команд, началась игра.

Вратарю виднее, как лучше передвигаться игрокам обороны, чтобы перекрывать опасные пути к воротам. И я привык во время матча покрикивать своим защитникам: «Вова, назад!», «Толя, сместись влево!» «Петя, возьми своего!». Как же, думал я, быть здесь, где все мы говорили на разных языках? В игре к услугам переводчика ведь не прибегнешь. Со Шнеллингером мы, правда, договорились заранее кое о чем. Я знал, что означает по-немецки «цурюк», а ему растолковал, что такое «вправо» и «влево», но с остальными-то не договоришься...

Оказалось, не о чем было и договариваться. Футбольным языком – одним для всех – эти удивительные мастера владеют в совершенстве. И понимают друг друга, не произнося при этом вслух ни единого слова.

Никогда – ни до, ни после того матча – я, участвуя в игре, не испытывал подобного чувства полной удовлетворенности, и – если бы не боялся выглядеть излишне восторженным и сентиментальным, сказал бы – блаженства. Когда наша команда переходила в наступление, я превращался в зрителя, следил за полетом мяча и мысленно решал за своих партнеров их задачи. «Вот бы, – думал я, – сейчас левому краю выйти туда-то, а центральному дать ему мяч чуть вперед, на выход». И почти всегда и крайний и центральный словно читали мои мысли и, разумеется, мысли друг друга. Ну, а если случалось, и не слушались моих безгласных советов, а поступали иначе, то я тут же убеждался: нашли более интересное решение, чем-то, какое предлагал мысленно я.

До чего же бережно обращались с мячом и мои партнеры, и мои соперники! Всякая комбинация, даже начавшаяся у собственных ворот, обязательно заканчивалась у ворот противника. И ни одного опрометчивого шага, ни одного ненужного хода, ни одной безадресной передачи. И – полное взаимопонимание и взаимодоверие.

Был в матче такой эпизод. Ди Стефано прибежал на помощь защитникам к нашим воротам и оказался с мячом в штрафной площади в окружении английских игроков. Казалось, единственное спасение – выбить мяч куда-нибудь за пределы поля, иными словами, сделать то, что не в правилах такого мастера, как он. Нет, Ди Стефано не изменил себе и на сей раз. Не глядя в мою сторону, он хладнокровно отбил мяч к воротам, прямо мне в руки. А вдруг меня бы не было в той точке, вдруг я не ожидал бы паса, вдруг я бы немного сместился вправо или влево? Тогда – гол? Но нет, мой партнер не рисковал. Он оценил позицию и понял, что я обязан, если я, верно, понимаю футбол, стоять и ждать мяч именно в той точке, куда он, Ди Стефано, его направил. Он пробил без колебаний и даже не обернулся поглядеть, в моих ли руках мяч. Пробил и пошел к центру, уверенный, что все в порядке.

Выбрасывая мяч в поле, я не отыскивал взглядом, кому бы его отдать – два-три партнера уже занимали исходные позиции. И никому не требовалась ничья подсказка – каждый знал свое место. И мяч все передавали друг другу так, что принимать его было одно удовольствие – ни тянуться за ним, ни менять ритм бега принимающему не приходилось, мяч сам удобно ложился ему на ногу.

Перекликались мы только со Шнеллингером. Да и то не по необходимости, а просто так, чтобы подбодрить друг друга. Я кричал: «Шнеллингер, цурюк!», – а он оборачивал ко мне свою рыжеволосую голову, изображал строгую мину и бросал в ответ: «Яшин, арбайтен, арбайтен!»

Как и условлено было заранее, после первого тайма я уступил пост в воротах моему сменщику и соседу по номеру в отеле югославу Шошкичу. Честно признаться, уступил не без огорчения: очень уж хотелось поиграть еще. Кажется, только вошел во вкус – и, пожалуйста, снимай перчатки. Но, ничего не попишешь, пришлось снимать: другому тоже ведь хочется.

В перерыве я наскоро переоделся и досматривал игру уже со скамейки запасных. А она до самого последнего момента была такой же красивой, элегантной, умной.

Забив во втором тайме два мяча, англичане победили – 2:1. И это тоже было хорошо. Они обыграли составленную из лучших игроков мира команду в день своего национального праздника, на глазах ста с лишним тысяч верных болельщиков, и оттого считали праздник удавшимся на все сто процентов. Англичане изобрели эту прекрасную игру, и они заслужили, чтобы торжество по случаю юбилея их любимого детища не было омрачено ничем.

Когда я, переодевшись, выходил из раздевалки, несколько английских репортеров уже поджидали меня у двери,