Олег Гриневский - Перелом. От Брежнева к Горбачеву

Коротко говоря, советская позиция формулировалась так: возможная договорённость по сокращению СНВ должна быть обусловлена строгим соблюдением Договора по ПРО в том виде как он был подписан и ратифицирован в 1972 году, а также обязательством сторон не использовать в течение 10 лет своего права выхода из этого бессрочного договора. В соответствии с этим, испытания и развёртывание средств ПРО должны быть ограничены рамками лабораторных работ. Это было так называемое «узкое толкование» Договора по ПРО.

А американцы добивались его «широкого толкования»: признания законным испытания и развёртывание новейших систем ПРО, в том числе космического базирования. Поэтому советская формулировка о соблюдении Договора по ПРО в том виде как он был подписан в 1972 году, а тем более ратифицирован, — им не подходит. Кроме того, они требовали дать добро на создание СОИ после истечения согласованного срока невыхода из Договора по ПРО.

Это был тупик. До поздней ночи заседала Рабочая группа в маленькой а потому переполненной комнате для заседаний госсекретаря в госдепе. Для рассмотрения вопросов ПРО была даже создана специальная подгруппа, которую возглавили такие ассы дипломатического искусства, как посол Алексей Обухов и директор АКВР Кеннет Адельман. Но и они были вынуждены монотонно повторять всё те же, уже набившие оскомину позиции. Таковы были их инструкции, и так продолжалось час за часом. Наконец, Адельман не выдержал и в перерыве сказал Обухову:

— Прогресс у нас не велик, не так ли? Давай условимся работать быстрее. Я знаю вашу позицию, ты знаешь нашу. Давай разрабатывать формулировки, которые не причинят трудностей друг другу. [268] Kenneth L. Adelman, The Great Universal Embrace, Simon and Shuster, NY, 1989, p. 231.

Обухов согласился, Но и тут мало что изменилось –позиции оставались старые.

Во втором часу ночи 10 декабря участники рабочей группы разошлись, ни о чём не договорившись. Вернувшись в посольство, Ахромеев поднял с постели Горбачёва и доложил о результатах своих ночных бдений. Но тот не стал ничего решать и назначил на 8 утра узкое совещание для обсуждения сложившейся ситуации. А она была пиковой –в тот же день, 10 декабря, только днём, Горбачёв должен был улетать в Москву, и что – с пустыми руками по стратегическим вооружениям?

В 8 часов утра в совпосольстве началось совещание. Шеварднадзе предлагал исключить слова «соблюдать Договор по ПРО в том виде как он был подписан в 1972 году» и поискать формулу, которая позволяла бы отложить решение этого вопроса «на потом». Но Ахромеев был решительно против и полемика между ними была весьма острой. В конце концов, Горбачёв вроде бы поддержал Ахромеева. Но Шеварднадзе считал, что Генеральный на его стороне, а Ахромеев только хитро улыбался. Напутствие Горбачёва действительно звучало двусмысленно:

— Если вы не договоритесь с Шульцем и Нитце, чтобы эта формулировка была оставлена в совместном заявлении, весь разоруженческий раздел из заявления придётся изъять, но это сильно снизит ценность документа и визита в целом. Договаривайтесь с Нитце о встречи и постарайтесь решить этот вопрос. Это очень важно.

После этого –было уже около 10 утра –Горбачёв позвонил в Москву и о чём –то долго разговаривал с Лигачёвым. Очевидно, заручался поддержкой. Это подтверждает и помощник Генсека А.С. Черняев:

«Был критический момент, утром 10 –го, когда надо было делать выбор. Звонок Лигачёву в Москву. Была опасность, что весь реальный результат визита ограничится только Договором РСД— РМД… Развязки были найдены (ПРО — 1972 год; количество боеголовок на стратегических ракетах; КРМБ)» [269] Архив Фонда Горбачёва, «К заседанию Политбюро 17 декабря. Итоги визита в США». Запись А.С. Черняева, Фонд 2, Опись 2. .

Разговор этот, судя по всему, был не простой, Поэтому на последнюю встречу с Рейганом Генсек приехал почти с двух часовым опозданием. Президент вышел его встречать и сказал:

— А я думал, вы уже уехали домой.

А в это время в Белом доме уже во всю шла встреча экспертов, в которой участвовали Ахромеев и Карпов с советской стороны, Нитце и Пауэлл –с американской. И всё, что там происходило, выглядело как детектив. Только дипломатический.

Задача у этих переговорщиков вроде бы была одна — поиск компромисса. Но начали они с того, что стали повторять старые позиции, в которых компромиссом и не пахло. Тогда Ахромеев, памятуя, очевидно, наказ Горбачёва, сделал ход конём. Он предложил, чтобы в совместное заявление по итогам встречи в верхах вместо обширного раздела по разоружению был включён маленький абзац. А в нём говорилось бы, что между руководителями обеих стран произошёл обмен мнениями по основным вопросам разоружения, но далее шло бы их простое перечисление без указания о достижении каких –либо договоренностей.