Гайра Веселая: Судьба и книги Артема Веселого

Кочкуров выпускал газету, выступал на митингах, редактировал листовки, и составлял воззвания к населению.

Товарищи и граждане!

В Новороссийск прибыл и находится на каботажной пристани агитационно-инструкторский поезд Всероссийского Центрального Исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих Депутатов

«КРАСНЫЙ КАЗАК»

во главе с членом президиума ВЦИКа тов. Дм. Полуяном […]

На поезде находятся представители всех народных комиссаров. Вы можете подать туда жалобы, рассказать про свои нужды и получить на все удовлетворение и ответ.

Все к поезду! Все за правдой! 3

В газете «Красный казак» Николай Кочкуров опубликовал три рассказа «По следам белых», «Борьба до конца!» и «В горах» 4 .

…Ночь. Поезд летит вовсю. Разъезд, полустанок — остановится на пару минут и, вздрогнув, дернет вперед и опять колеса начинают отбивать такт на стыках рельс.

Кругом темная-темная ночь.

Из трубы паровоза вверх фонтаном бьет широкая волна искр. Золотым дождем осыпает крыши и площадки вагонов, светящимся огненным ковром устилает насыпь. Весь поезд похож на большого, сильного, бесстрашно несущегося во тьму ночи зверя с парой мутных светящихся глаз, огненной развевающейся гривой.

По сторонам насыпи на короткое мгновение, освещенные огнем фонарей, мелькают черные кусты и быстро исчезают, точно сквозь землю проваливаются.

Едет эскадрон буденновцев, всего две недели как расправившийся с остатками деникинской армии.

Теперь красные герои перебрасываются на польский фронт.

Поезд летит, рассекая тьму, которая тут же опять смыкается, непроницаемая и таинственная.

В задних вагонах ржут кони.

На одной из станций в вагон пустили парня-гармониста, который обещался всю дорогу играть.

Сначала нерешительно и нестройно загудели басы, точно заспорили о чем. Красноармейцы просыпаются, протирают глаза, садятся и слушают.

Заломив набекрень картуз и низко склонившись над гармонью, парень играл и низким глухим голосом выводил:

Многие статьи Кочкурова посвящены борьбе с разрухой: «Мечи на плуги и копья на орала», «Бескровная война», «В чем наше спасение», «Общими силами разруху победим». В газете отмечалось, сколько сотрудники поезда провели митингов, киносеансов и бесед, какая помощь оказана по жалобам населения.

Одержимый идеей очистить партию от недостойных людей, Кочкуров помещает в статье «Что за поезд?» информацию о том, что «в поезде есть бюро жалоб, куда могут приносить свои жалобы рабочие, крестьяне и трудовые казаки на всех своих обидчиков, хотя бы они были и советскими работниками» 5 .

За трехмесячную поездку по Кубани Кочкурову довелось много встречаться и разговаривать с недавними красноармейцами, партизанами, казаками. Он записывал не только воспоминания участников гражданской войны, но и красноармейские частушки:

Из отчета Казачьего отдела ВЦИК:

«РОСТ‘ой было выпущено газеты „Красный казак“ 23 номера в количестве не менее 150 тысяч экз.

Кочкуров как зав. бюро РОСТА выпустил 43 названия листовок в количестве свыше 400.000 экземпляров».

Поездка на «Красном казаке» стала для Артема Веселого судьбоносной. 20 апреля поезд отправился со станции Тихорецкая.

В одно, как говорится, прекрасное утро на перегоне от Тихорецкой к Екатеринодару я поднялся чуть свет, выглянул из окна купе и — ахнул. И — сердце во мне закричало петухом! На фоне разгорающейся зари, в тучах багровеющей пыли двигалось войско казачье — донцы и кубанцы — тысяч десять. (Как известно, на Черноморском побережье между Туапсе и Сочи было захвачено в плен больше сорока тысяч казаков, обезоруженные, они были распущены по домам и на конях — за сотни верст — походным порядком двинулись к своим куреням.) Считанные секунды — и поезд пролетел, но образ грандиозной книги о гражданской войне во весь рост встал в моем сознании. В тот же день в поездной типографии были отпечатаны письма-обращения к участникам гражданской войны, отпечатаны и разосланы во все населенные пункты Кубанской области, Черноморья, Ставропольской губ., Ингушетию, Кабарду, Адыгею, Дагестан [11] . Спустя месяц в Москву мне было прислано больше двух пудов солдатских писем. Завязал связи с наиболее интересными корреспондентами. Первые годы я употребил на сбор материала. У меня скопились груды чистейшего словесного золота, горы книг. Материал подавлял меня, его хватило бы и на десяток романов. Я не мог справиться с хлынувшим на меня потоком. Только спустя четыре года я начал писать книгу свою «Россия, кровью умытая» 6 .