Давид Алексеев - Начдив Иван Грязнов

Стемнело. Девушки покинули убежище, и тут заметили, что их опередили: подле замученных суетились какие-то люди. Четверо, вроде, и все низкорослые. Кто бы это?

— Да не дрожите, черти! — цыкнул один баском. — Чухаться некогда. Беритесь, понесли.

Настя по голосу узнала шестнадцатилетнего Максимку Пономарева. Не мешкая, к нему:

— Куда? Зачем?

— Приказ есть.

— Дай хоть осмотреть их.

— Нельзя. Яков Ананьич спешить велел. Может, и выживут.

— Выживут? Правда?.. Ася, сюда, скорее!

Взялись за носилки, понесли. Максимка увлек всех к бараку, что стоял на отшибе больничных построек.

— Там же тифозные! — спохватилась Настя.

— И хорошо, — ответствовал на ходу Максимка. — К ним бандиты не больно-то сунутся.

Встретив санитаров, фельдшер Михайлов распорядился спустить носилки в подполье. Эти двое ему были знакомы. В первый раз он осматривал их еще днем по приказу Домрачева. Тогда заключение было коротко:

— Ухлопали ребят. Мне тут делать нечего…

Схитрил, однако, старый фельдшер: в битых смертным боем еще теплилась жизнь. Но то было часов пять назад. А как сейчас?.. Хорошо хоть ливень прошел, освежил…

Яков Ананьевич долго не произносил ни слова. Но вот распрямился, смахнул со лба испарину и отрывисто сказал:

— Йод. Камфору. Быстрее!

Сутки шли за сутками. Настя безотлучно находилась подле спасенных. В селе не появлялась. Все, что требовалось, добывала Ася. Яков Ананьевич наведывался только по ночам, и то не каждый день.

Три недели действовал подпольный лазарет.

Потом пришло спасение. Однажды ночью бойцы красногвардейского отряда Чесалина застигли бандитов врасплох и выбили из села.

Той же ночью Чесалин переправил Настю и Ивана в поселок Михайловского завода, куда несколькими днями раньше перебралась Пелагея Ефимовна. Настя сразу кинулась в заводскую контору и после долгих звонков связалась с Красноуфимском.

— Спасибо, дочка. Спасибо, родная. Ване, Ване, приветы, — только и сказал отец.

Кенсорин Назарович Грязнов — председатель Красноуфимского уездного исполкома и военно-революционного комитета, член КПСС с 1918 года.

Вскоре из города прискакал нарочный с запиской от предревкома. И на этот раз Кенсорин Назарович был краток, написал сыну всего несколько слов:

«Рад за тебя. Если на ногах, приезжай ко мне. Ты здесь очень нужен. Жму руку. Твой папа».

В тот день Иван ни разу не прилег, даже близко к постели не подходил. «Не терпится, видно, отцу показаться», — решила Пелагея Ефимовна и под вечер сказала сыну:

— Ладно уж, отпускаю. Только в войну не ввязывайся. Лечиться тебе, да лечиться, сынок…

— Долечусь, мама, долечусь, — ответил Иван и засобирался в дорогу.

Два дня спустя Кенсорин Назарович представил сына членам ревкома.

— Не рано ли, Назарыч? Погляди, на парне лица нет…

— Не рано, — ответил за отца Иван. — У меня с ними особые счеты.

— Коли так, помогай нам. В боевых делах ты обучен, революции верен. Тебе и командовать нашим первым полком, — ответили члены ревкома.

Получив мандат, Иван Грязнов выехал в Манчаж, где формировался 1-й Красноуфимский полк РККА. Там оказалось много знакомых. Он предстал перед ними вроде бы таким, как и прежде, — невысокий, одетый в старую шинелишку, с потертой фуражкой на голове, но глянули на бинты, на землисто-серое лицо командира и усомнились:

— Кенсориныч! Ты ли? — воскликнул Трифон Шевалдин. — И как живым-то остался?

— Остался, товарищи. Выдюжил, — через силу улыбнулся Грязнов и, нервно стиснув зубы, процедил: — А били крепко, сволочи. Но одного не забили, а всех и подавно не смогут!

…Заместителями Грязнова назначили бывшего красноуфимского военкома Алексея Матвеевича Артемьевского и Трифона Ивановича Шевалдина [1] Т. И. Шевалдин впоследствии стал генералом Советской Армии, после Великой Отечественной войны был заместителем командующего войсками Уральского военного округа, умер в 1953 году. . Командование батальонами приняли Гордеев, Найхин и Матвеев. Отряды артинских, саранинских и пермских красногвардейцев, а также группы добровольцев из Сажино, Ногушей, Березовки и Поташек составили стрелковые роты, командирами которых стали Пермяков, Дьяков, Куринов, Тарасов, Другов, Овчинников, Карпушкин, Бочкарев и Буров.

14 августа 1918 года все организационные дела были завершены. 1-й Красноуфимский стрелковый полк двинулся на Старые Арти.