Алексей Симуков - Чертов мост, или Моя жизнь как пылинка Истории - (записки неунывающего)

Кстати, в этой же интуристовской гостинице останавливался в свое время и Юрий Олеша, о ком пойдет мой следующий рассказ.

В войну в Баку вместе с Любовью Орловой и Григорием Александровым приехал и Юрий Олеша. По слухам, Олеша тогда много пил. И вот однажды он спустился в вестибюль гостиницы совершенно налегке, точнее — в костюме Адама. Портье — из фронтовиков, демобилизованный по случаю ранения, при виде такого безобразия, допускаемого во время войны — кем? Штатским! — весь затрясся от негодования. Подскочив к Олеше, он закричал:

— Так что ж вы хочете, товарищ Алёша?

На что голый, но величественный Олеша невозмутимо ответил:

— Счастья, привратник…

Если эта байка и выдумана, она все равно великолепна. Ответ Олеши классичен. Кажется, будто он произнесен на латыни.

Олеша рожден был гением. Но, очевидно, гению нужна соответствующая обстановка. Поняв, что условия для развития его возможностей не те, он заскучал, а заскучав, прибегнул к традиционному российскому способу утешения во всех жизненных горестях.

Был 1948 год. Всех потрясло известие о смерти Сергея Михайловича Эйзенштейна. Он прожил только пятьдесят лет. Пошел и я проститься с великим режиссером, не оцененным по достоинству нашим обществом. У входа в Дом кино толпился народ. У самых дверей происходила какая-то сумятица. Я прислушался. Кто-то из распорядителей не хотел пропустить внутрь двух каких-то оборванцев, которые во что бы то ни стало хотели прорваться к гробу Сергея Михайловича. Они, видимо, были после долгого и тяжелого похмелья, лица их — давно небритые. Один из них, пониже ростом, но пошире в плечах, с подбородком, похожим на серп луны с опущенными вниз концами, с седой щетиной, которой не касалась бритва не меньше полумесяца, настаивал на своем праве войти. Распорядитель упорно стоял на своем. И тогда низенький вдруг сказал:

— Меня вы пропустить обязаны.

Эта фраза была произнесена так, что на мгновение исчез неказистый вид старого алкоголика. Гордость, уверенность в себе — все было в его словах. Распорядитель попятился. Дверь распахнулась. Оба оборванца прошли в Дом кино. Это был Юрий Олеша, гений, который не смог вписаться в наше общество. Вторым был его вечный спутник, некто Рискин.

Когда после Азербайджана мы приехали в Грузию, в Тбилиси, город этот меня очаровал. А когда мы познакомились с грузинским ТЮЗом и Александром Александровичем Такаишвили, бывшим его бессменным руководителем и главным режиссером с 1928 по 1945 год, это очарование превратилось в настоящую влюбленность. Ах, какой это был человек! На его примере я еще раз понял, что Россия и Грузия неразрывны. Это был представитель старой грузинской интеллигенции, которая с полным правом чувствовала себя на месте и в Тбилиси, и в Петербурге, и в Москве, и в Киеве. Кстати, Александр Александрович кончал Киевский университет. Знакомство с ним вызывало ассоциации с образами лучших представителей Грузии прошлого — скажем, с Александром Гарсевановичем Чавчавадзе, известным поэтом, тестем А. Грибоедова, каким мы его знаем по воспоминаниям, и еще со многими другими известными людьми, поддерживавшими самые тесные отношения с русской интеллигенцией.

Но вот спектакль ТЮЗа «Ромео и Джульетта». Даже без знания грузинского языка, даже если предположить, что кто-то незнаком с этой шекспировской трагедией, все было абсолютно понятно, потому что это был международный язык, язык театра! А Верико Анджапаридзе в театре им. А. Марджанишвили в роли Маргариты Готье? [101] Маргарита Готье — героиня пьесы «Дама с камелиями» А. Дюма-сына. Мы сидели близко, совсем рядом со сценой, и клянусь, я слышал французскую речь, хотя актриса, естественно, говорила по-грузински! В Театре им. Руставели мы смотрели «Отелло». При всех хвалах выдающемуся таланту Хоравы нужно заметить, что я полностью попал под гипноз, иначе не могу сказать, могучего дарования А. Васадзе, который играл Яго. И как тут не вспомнить чудесный монолог Суворина из пьесы В. Коростылева «Дон-Кихот объявляет бой», где Суворин говорит: «Почему нас всегда заставляют смотреть на мир глазами Отелло? Почему не взглянуть хоть разок глазами Яго?» Именно это и случилось в спектакле. Блистательный актер!

Грузия — страна острословов, неожиданных по парадоксальности тостов, прелестных анекдотов и прочей словесной роскоши. На центральном Тбилисском проспекте (бывшем Головинском) есть площадь. На ней находится духан. Кстати, в нем на стенах изображена галерея грузинских писателей. В знак уважения к России помещен и Пушкин. Однако все они на одно лицо. Через площадь — общественный сад. Его деревья увешаны электрическими лампочками. Мне рассказывали, что один старый грузин, выйдя из духана, порядком нагрузившись, обвел глазами окружающее и, увидев иллюминацию на деревьях сада, произнес многозначительно, почему-то на русском языке: