Анна Франк - Рассказы из убежища

Вздыхая, он еще некоторое время брел дальше, пока не обнаружил, что дверь одного из домов открыта. Слегка поколебавшись, он все же решился и тихонько вошел.

Ему повезло, потому что, пройдя еще через одну дверь, он увидел между четырьмя деревянными ножками какой-то махины две миски: одну с молоком и густой пенкой, а другую с какой-то кашей. Голодный и жадный до чего-нибудь вкусного, Блёрри одним махом выпил все молоко, вовсе не обращая внимания на пенку, как и приличествует взрослым медведям, а потом дочиста съел и всю кашу. Он был сыт и доволен.

Но, о ужас! Что это такое вошло в комнату? Белое, с большими зелеными глазами, оно медленно приближалось, не сводя с него глаз. Прямо перед ним оно остановилось и спросило тоненьким голоском:

— Кто ты и почему съел мой обед?

— Я — Блёрри, и для открытия мира мне нужна пища, поэтому я и съел твой обед. Но я и знать не знал, что он твой!

— Ах вот оно что, ты хочешь открыть мир, но почему ты нашел именно мои миски?

— Потому что никаких других не увидел, — ответил Блёрри как можно более дерзко. Потом подумал и спросил уже более вежливо: — Но как же тебя зовут и что ты, интересно, такое?

— Меня зовут Мирва, я принадлежу к породе ангорских кошек. Я очень ценная кошка, как утверждает моя хозяйка. Знаешь, Блёрри, одной бывает так скучно — не хочешь ли немного побыть со мной?

— Я, пожалуй, посплю у тебя, — отвечал Блёрри бесстрашно и с такой миной, словно делал одолжение красавице Мирве. — Но утром я должен уйти: мне нужно открывать мир!

Мирва вполне была довольна таким ответом.

— Иди со мной! — сказала она, и Блёрри последовал за нею в другую комнату, где увидел множество деревянных ножек, больших и маленьких, но… там находилось и нечто другое: в углу стояла большая плетеная корзина, а в ней лежала обтянутая зеленым шелком подушка.

Мирва ступила лапами прямо на подушку, но Блёрри постеснялся залезть туда: ведь он очень испачкался.

— Нельзя ли мне немного умыться? — спросил он.

— Ну еще бы, — ответила Мирва. — Я тебя вымою, да и сама умоюсь.

Хорошо, что Блёрри не знал столь странного способа, а то бы он ни за что не дал Мирве так с собой обращаться. Кошка велела ему стоять прямо и не спеша стала вылизывать ему ноги. Блёрри испугался и со страхом спросил, всегда ли она так все моет.

— Да, — ответила кошка. — Вот увидишь, каким станешь чистым, будешь блестеть, а блестящему плюшевому медвежонку везде путь открыт, и тебе гораздо легче будет открывать мир.

Блёрри постарался спрятать свой страх подальше и, как настоящий медведь, стоял и ни разу не пикнул.

Мытьем Мирва занималась довольно долго. У Блёрри уже кончалось терпение, да и ноги болели оттого, что он так долго стоял, но в конце концов он и вправду заблестел! Мирва снова прыгнула в свою корзину, и Блёрри, смертельно уставший, улегся рядом. Мирва укрыла его, если можно так выразиться, своим собственным мехом — ведь она почти улеглась на него. Не прошло и пяти минут, как они оба уже крепко спали.

На следующее утро Блёрри, проснувшись, немало удивился и только через несколько минут сообразил, кто же на нем лежит. Мирва тихонько мурлыкала, и Блёрри уже предвкушал, как он позавтракает. Вовсе не стесняясь нарушить покой своей покровительницы, оказавшей ему такой радушный прием, он оттолкнул ее от себя и почти что скомандовал:

— Мирва, пожалуйста, дай мне мой завтрак, я ужасно проголодался!

Мирва сначала зевнула, потом потянулась, так что стала вдвое длинней, чем обычно, и ответила:

— Ну нет, теперь ты ничего не получишь, моя хозяюшка не должна заметить, что ты здесь. Тебе нужно пробраться как можно скорее в сад и исчезнуть!

Мирва выпрыгнула из корзины, и Блёрри пришлось за нею последовать — через одну дверь, потом через другую, потом еще через одну, только стеклянную, пока они не вышли наружу.

— Счастливого пути, Блёрри, прощай!

И она исчезла.

Одинокий и уже не столь убежденный в своих способностях (после минувшей ночи), Блёрри проследовал через сад и сквозь дырку в заборе выбрался на улицу. Куда теперь идти и сколько еще пройдет времени, пока он откроет мир? Этого Блёрри не знал. Он медленно шел по улице, как вдруг из-за угла выскочило стремглав что-то громадное и четырехлапое. Оно издавало такие страшные звуки, что у Блёрри даже в ушах загудело. Испуганный, прижался он к каменной стене дома. Громадное чудовище остановилось в нескольких шагах, а потом стало медленно к нему приближаться. В страхе Блёрри заплакал, но это не произвело на чудовище никакого впечатления. Напротив, оно всего-навсего уселось и уставилось своими громадными глазищами на бедного медвежонка.