Бенгт Янгфельдт - Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой

Рауль Валленберг был одарен многими талантами. Человек восприимчивый, творческий, инициативный и изобретательный, он был умелым организатором, блестяще вел переговоры, обладал особым шармом и чувством юмора, способностями к языкам и красноречием. Некоторые из этих качеств скорее мешали ему строить отношения с семьей – его считали слишком “красноречивым” и поэтому неподходящим для серьезной работы в банке или бизнесе.

Эти таланты нашли применение в экстремальных условиях в Будапеште. Раулю пригодилась не только способность вести переговоры, которую он проявил еще в юном возрасте, будучи начинающим бизнесменом в Южной Африке. Он проявил и лидерские качества, о существовании которых в себе сам, вероятно, не знал. За короткое время он выстроил большую разветвленную организацию, охватывавшую все, от выдачи охранных паспортов до закупки продовольствия, решения жилищных вопросов и лечения больных. Лучше всего Валленберг известен благодаря охранным паспортам, но, если бы он не позаботился о том, чтобы у его подзащитных была еда и крыша над головой, охранные паспорта оказались бы бесполезны. Данной стороне его деятельности в Будапеште обычно не уделяют должного внимания.

Однако не только благодаря этим талантам и качествам акция Валленберга оказалась столь успешной. Успех был результатом его бесстрашия и готовности идти на риск. История с грабителями в США 1933 года свидетельствует о том, что эти качества были чертами его личности, а не чем-то вызванным обстоятельствами. Иногда его дерзость граничила с безрассудством, примером может служить идея привить своим подзащитным тиф, чтобы их не депортировали. Но в условиях Будапешта осени 1944 года осторожничать не приходилось.

Выражением все того же безрассудства стало решение Валленберга перейти к русским. Со стороны Рауля было наивно думать, что представители коммунистической диктатуры примут его с распростертыми объятиями. Его предостерегали от этого шага. Но для Валленберга альтернатива остаться на немецко-венгерской стороне была по меньшей мере столь же опасной. Быть может, за его решением довериться русским стояло и ощущение неуязвимости, непобедимости. Он сознавал значимость того, что сделал, знал, что спас тысячи людей. Он принадлежал семейству Валленбергов, воспитанный дедом в сознании своей избранности – человек, в силу своего происхождения имеющий особую миссию.

Что бы случилось, если бы Рауль Валленберг не попал в советский плен, вернулся в Швецию? Подвергся бы он остракизму за то, что превысил свои полномочия, нарушив правила дипломатии, как Карл Лутц, которого швейцарский МИД обвинил в превышении полномочий и фактически лишил работы на десять лет? С другой стороны, Валленберг не был профессиональным дипломатом и наверняка пережил бы такую кару. У него имелись альтернативы. Может быть, он согласился бы на должность в Банановой компании, предложенную ему Свеном Саленом. А может, показав, на что способен, он сумел бы сделать карьеру в семейной бизнес-империи.

Мы не знаем. Мы знаем только, что Рауль Валленберг превратился в легенду, миф. Не в миф, сотканный из сказок и мистификаций, а в миф, имеющий крепкое, как алмаз, ядро реальности и правды. Начало мифологизации положили его ближайшие соратники, дав ему имя Валленбергус Санктус, Святой Валленберг, еще когда он был в Будапеште, а также вскоре после его исчезновения назвав его именем улицу и больницу. Образ Валленберга как спасителя и героя не есть творение агиографов, он отражает представление о нем тех, кто обязан ему жизнью. То, что сделал Рауль Валленберг в Будапеште, было деянием исключительным, какой бы мерой мы его ни мерили. За эти шесть месяцев он показал, что достоин сорочки, в которой родился.

Рауль Валленберг не вернулся домой, и вопрос “почему” так и остался без ответа. Основная вина за это, разумеется, лежит на советской стороне. Но могла ли коммунистическая диктатураповести себя иначе? Для советского руководства Валленберг был лишь пятнышком на окне, через которое оно смотрело в мир, не более того. Понятие уважения к ценности человеческой жизни в словаре советских руководителей отсутствовало. Но от шведской стороны имелись все основания ожидать большего. Выше уже говорилось о том, как вело себя Министерство иностранных дел в отношении Валленберга в первые годы, и о действиях Маркуса Валленберга в этом направлении. Однако остаются незаданными несколько вопросов. Вопросы неприятные, а возможные ответы еще неприятнее.