Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла - жизнь и таинственная смерть Дина Рида

«Я видел, что он живет благополучно и действительно на высоком уровне, — сказал Дейл. — Однако у него были проблемы со здоровьем, с желудком. Его жена не собиралась переезжать в США. Было проще войти в воду и плыть, пока не закончатся силы. Мой племянник совершил самоубийство. Затем отец. Это действие не вступает в противоречие с нашей культурой». [320] «Я видел, что он живет…» — источник тот же.

То, что в Штази могли подделать прощальное письмо, правда, хотя в их собственных документах содержится запрос на экспертизу почерка. Для чего беспокоиться, если ваши же агенты написали эту записку? Также верно, что тайная полиция могла очистить свои архивы от любого письменного свидетельства о приказаниях уничтожить американца. Однако это еще менее вероятно, чем убийство Рида руками спецслужб одного из иностранных правительств. Во-первых, бюрократии всего мира нуждаются в том, чтобы фиксировать свои действия. Частично — на будущее, а частично — просто по необходимому условию самих бюрократий. Для оправдания своего существования они документируют свои действия и принятые решения и отправляют документы вышестоящему начальству. Историки и журналисты веками живут за счет этой бюрократической привычки, копаясь в официальных документах в поисках подтверждения догадки и обнаружения доказательств. Они редко оказываются разочарованными, поскольку архивы прочищаются редко. А во-вторых, возможно, в Штази и попытались бы удалить некоторые из наиболее компрометирующих бумаг, но правительство Восточной Германии в 1989 году пало быстро. И даже если бы они приступили к такому осмотру и уничтожению, скорее всего, они бы начали с дел, более значительных, чем гибель Рида, с тех дел, в которые были вовлечены западногерманские официальные лица и которые в объединенной Германии могли быть использованы во вред. Или они пропустили бы через бумагорезательную машину те документы, которые содержались в делах о гибели сотен восточных немцев, пытавшихся убежать из страны, поскольку эти дела могли быть собраны вместе и направлены на рассмотрение суда как свидетельства преступления против человечности.

Неприятие версии самоубийства людьми, которые лучше всех знали Рида, легко объяснимо. Они чувствуют себя обманутыми. Был человек, который прожил насыщенную жизнь, достойную описания в книге. Однако вместо триумфального завершения все выглядит так, будто автор не знал, как написать заключительную часть. Она не была соответствующей, а, следовательно, не могла быть правдивой.

Самоубийство Рида — неподобающее, но согласующееся с его жизнью. Патрисия замечала в своем муже стремление к смерти. Он постоянно вовлекался в опасные ситуации и не однажды, еще до написания прощального письма, сокрушался, что не погиб вместе со своими друзьями в Чили. Все более непредсказуемое поведение, расстроенное здоровье и растущая горсть принимаемых лекарств — все указывает на человека, подходящего к критическому моменту, когда решение отказаться от жизни кажется обоснованным. Самыми убедительными были его исповеди Листу о том, что он постоянно испытывает глубокие и долгие приступы депрессии. Лишь находящийся в состоянии жестокой депрессии человек мог алогично написать, что только его смерть поможет киностудии ДЕФА и производству фильма, и что единственный выход для актера — лишить себя жизни. Он слепо не замечает большей картины и, ощущая только свои собственные страдания, не может найти ни единого другого способа избавиться от них, как только принять побольше таблеток и поплыть, будучи полностью одетым, к середине озера. Однако если фокусироваться на его смерти, исчезает жизнь. Марв Давидов знает лучше.

«Нет ни одного другого американца, жизнь которого похожа на эту, — сказал Давидов. — Проходя через все, он оставался американцем. История его жизни — это американская история, которая оказалась тернистой из-за того, что он был артистом и принял сторону левых». [321] «Нет ни одного другого американца…» — интервью Марва Давидова, июнь 1996 г.

Больше того, это вполне человеческая история. Был ли он эгоцентричен? Несомненно. А иногда и жесток. Но он был готов сражаться с любой несправедливостью, когда бы ни становился ее свидетелем. Он расплатился здоровьем и богатством. Люди, обладающие меньшими артистическими способностями, чем Дин Рид, совершили здесь, в США, головокружительные карьеры. Но они не проводили ежедневных агитаций за свои идеи. Упорно, справедливо Рид отстаивал их, вступая в схватки за мир, сражаясь за бедных, воюя вместе с теми, кто боролся за более достойных правителей, будь то в Чили, Аргентине, Соединенных Штатах Америки или коммунистической Восточной Германии. Генерал Пиночет и лидеры других правительств, которым он бросал вызовы, по меньшей мере, не любили его, а возможно, и ненавидели. Но даже они оказались не столь могущественны, как собственные демоны Рида, которые в конце концов сделали то, чего не могли сделать сильные мира сего. Они заставили его музыку замолчать…