Ф. Дикин - Дело Рихарда Зорге

3 июня Стамер телеграфировал в Берлин:

«Якобы «бессмысленные слухи», по моему мнению, на самом деле не что иное, как неофициальное предупреждение японской военной полиции германскому консульству в Харбине. Согласно материалу, имеющемуся у нас на руках, полиция осведомлена обо всех контактах Лисснера с русскими».

Похоже, что консул германской дипломатической миссии в Чунцине посоветовал Лисснеру не подчиняться вызову в Токио. И потому японская военная полиция, по словам Стамера, вынуждена была произвести «сенсационный арест» Лисснера. «Ход этого дела осложнялся тем, что начался суд над Зорге и вновь обострил ситуацию в целом».

Вагнер самоотверженно защищал свою дипломатическую миссию и косвенно позицию Лисснера даже на фоне мягких контратак на его неугомонных коллег в Токио. В телеграмме от 9 июня Вагнер утверждал, что нельзя говорить о «новом деле Зорге». Вовсе не казалось столь уж явным, что Лисснер шпионил в пользу Советского Союза. Он был признан «офицером связи», и как такового Вагнер обязан был поддерживать его в работе. Отношения Лисснера с германскими чиновниками «существенно отличались от отношений Зорге с сотрудниками посольства в Токио, где, насколько я знаю, Зорге занимал какой-то пост (редактировал бюллетень новостей) и регулярно посещал посольство».

5 июня 1943 года Лисснер был арестован Кемпетай и доставлен в Токио, и у Стамера появилась возможность предложить Берлину поставить в будущем дипломатическую миссию в Чунцине под контроль посольства в Токио. «Японцы проводят некорректное сравнение с делом Зорге, поскольку считают, что Лисснер тоже шпионил в пользу Советского Союза и, как Зорге в Токио, поддерживал в Чунцине особо тесные связи с официальными германскими представителями».

После ареста Лисснера Вернер Кром, ведущий германский журналист в Токио, вместе со своим секретарем Урсулой Шварц и помощником-японцем, были также взяты под стражу. Мейзингер докладывал: «Ожидаются дальнейшие аресты среди немцев «и иностранцев».

5 июня он отправил германским службам безопасности следующий описок арестованных в Японии по обвинению в шпионаже в пользу Советского Союза, оставив его без комментариев:

1. Рихард Зорге

2. Макс Клаузен

3. Карл Раймунд Хофмейер

4. Д-р Ивар Лисснер

5. Д-р Герман Грауэрт

6. Вальдемар Бартельс

7. Вилли Фостер

8. Стефания Касарова

Первые четыре имени не требуют комментариев. А остальные стали объектом политической проверки в гестапо в Берлине, а их дела Мейзингер предложил вниманию японской полиции.

Д-р Герман Грауэрт был арестован в мае 1942 года по подозрению в шпионской деятельности. Мейзингер докладывал в шифровке своему начальству, что в течение нескольких недель почти наверняка можно ожидать его осуждения. Грауэрт родился в Японии и одно время работал в германском консульстве в Йокохаме. Полицейское расследование, проведенное в Германии, показало, что против него выдвигались обвинения в незаконном вывозе валюты и что его едва не лишили немецкого гражданства. На его дело, которое, как и все остальные, предположительно основывалось на шпионаже в пользу Советского Союза, было пролито чуть больше света.

Арест Вальдемара Бартельса был куда более неприятным для немцев. В июле 1942 года Мейзингер послал в Берлин список более двадцати немцев, живущих в Японии, большинство из которых были журналистами, для политической проверки в архивах гестапо «в связи с делами Зорге и Хофмейера». За двумя исключениями все они были оправданы, включая и Бартельса [139] Следующий список немцев, живущих в Японии, Мейзингер послал в Берлин в августе 1942 года Результат был тот же. . Однако к концу года Бартельса арестовали, и Мейзингер доложил, что тот близко общался с Максом Клаузеном. Против Бартельса было выдвинуто обвинение, что он сообщал о движении немецких кораблей в Йокохаме, и на допросах в японской полиции он признался, что работал на русских.

Существуют некоторые данные, свидетельствующие о том, что Бартельс был связан с независимой советской группой, функционировавшей в Японии и не имевшей прямых выходов на группу Зорге. По мнению японской полиции, Бартельс работал под руководством швейцарского гражданина, которого он называл Швейцер, бывшего немца. Швейцер также был арестован. Он якобы был связан с одним из сотрудников советского посольства в Токио, известного как «Иванов». Руководство германскими службами безопасности в Берлине проявляло особый интерес к делу Бартельса и требовало от Мейзингера подробных отчетов [140] В германских архивах не обнаружено никаких следов этой переписки. .