Александра Богданович - Три последних самодержца

Вчера Катенин (председатель Цензурного комитета) сказал, что первый номер новой газеты «Наша жизнь» был такой ужасный, что он его задержал, но на другой день Мирский приказал его выпустить.

Сегодня депеша в «Агентстве» из Харькова, что там студенты и рабочие вели себя неспокойно, но эта манифестация прошла без кровопролития. Погорелко, харьковский городской голова, говорил, что подобная манифестация уже была в Харькове.

9 ноября.

Земцы заседают в разных помещениях, то в одном, то в другом, и в своих заседаниях неуклонно проводят свои конституционные планы. Люди порядка желали бы, чтобы эти «милостивые государи» устроили скандал. Штюрмер убежден, что они скандала не учинят из расчета, чтобы иметь право вновь сюда собраться. Мирский мирволит съезду, а партия порядка у него в загоне.

В Петербурге находится Головин (писатель, его псевдоним — Орловский), к нему примкнули консерваторы. Он написал записку, которую хотел напечатать в «Гражданине», которая прямо ратует за самодержавие. Мещерский принял ее от Павлова и хотел ее напечатать, но в это время явился туда Бурдуков, сказал Мещерскому, что надо спросить цензуру, можно ли печатать. Отдали записку Звереву, тот ее показал Мирскому, и Мирский ее запретил печатать.

10 ноября.

Батьянов сказал, что войска, с которыми он ездил прощаться в Витебск, неохотно идут на войну. Привез он известие, что в Варшаве Люблинский полк отказался идти на войну, что 8 человек из полка решено повесить. У бедных солдат нет альтернативы: пойдут на войну — убьют, не захотят идти на войну — тоже убьют, — и хочешь не хочешь, должен идти в солдаты в этой всеобщей воинской повинности.

11 ноября.

Гр. Толь рассказывал насчет своих свиданий с одним из земцев, от которого узнал, что депутация была у Мирского, поднесла ему свою программу; он ее прочел и сказал, что ей сочувствует. Программа говорила о народном представительстве, о неприкосновенности личности, о веротерпимости и проч. При этом Мирский сказал, что самолично он решить не может, что должен программу предоставить царю, что и было им сделано, а затем он объявил депутатам, что царю она не понравилась, что им не возбраняется собираться на частной квартире, но что Министерство внутренних дел в этом съезде участия не примет. Затем были заседания 6 и 7-го числа, которые выработали 11 пунктов, в которых прямо требуется конституция, и теперь опять поедет депутация к Мирскому, повезет ему эту работу.

12 ноября.

Один из членов земского съезда сказал Монтеверде, что во время одного из заседаний съезд получил заявление от партии террористов, оповещающее съезд, что если ими намеченные пункты не будут приняты, то они переменят свою тактику; что доселе они устраняли только министров, которые им мешали, но что царь и царствующий дом были для них священны, но с отказом царя следовать намеченной съездом программе первая их жертва будет царь, что они его скоро убьют.

Как мог съезд, который собирался неофициально, возбудить столько тревог? Приглашения эти господа получили от московского бюро, но в приглашениях значилось, что съезд собирается с высочайшего повеления.

13 ноября.

Рассказывали нам, что у киевского профессора Трубецкого (автора зажигательной статьи в «Праве») недавно в его имении приключились беспорядки. Управляющий написал Трубецкому и требовал помощи. Трубецкой поехал сам в эту деревню, но оделся в пальто с красной подкладкой, в котором и вышел к бушующей толпе крестьян и обратился к ним со словами, что им плохо будет, если они не усмирятся. Потом он распахнул свое пальто, чтобы они видели красную подкладку, и закричал, что он — генерал, что он может все с ними сделать, чтобы они береглись и проч. Когда студенты в Киеве узнали про этот haut fait [97] Подвиг (франц.). Трубецкого, на первой же после этого пассажа лекции они его освистали.

14 ноября.

Депутацию от земского съезда Мирский не принял. Рассказывал Штюрмер, что Шипов был у Мирского, долго сидел и программу съезда вручил князю, а затем передал членам съезда, что Мирский принял ее благожелательно. Жаконе говорил, что получил от агентства Рейтера из Лондона запрос, представлялась ли царю сегодня депутация от съезда и что сказал ей царь. Как за этим делом следят за границей! Оказывается, что съезд земцев трижды собирался. Первое заседание было у Корсакова, второе — у Брянчанинова (сына сенатора) и третье — у Набокова, у которого и была подписана конституция.