Александр Тамоников - Грозовые ворота

– Что же это такое?.. – последовала череда злобного мата, Егоров ругался. – Да он же в «бронике»! Надо в башку бить.

Валера снова вскинул автомат и увидел, как Панкратов, окруженный полукольцом бандитов, что-то выпустил из рук. И через мгновенье – сильный взрыв.

– Та-ак, – только и смог произнести Валера. Он прислонил голову к стенке окопа, тяжело вздохнул, вытер грязный пот.

Затем перевел взгляд на бойца, который раскрыл рот, став свидетелем смерти офицера.

– Ну что рот раскрыл? Держи автомат и смотрите тут у меня. Этот отряд – ваш. Чтобы ни одна тварь не вышла к высоте, понятно?

– Так точно, товарищ капитан.

Егоров шел назад, к развороченному КНП, когда яркая вспышка ударила в лицо. Со страшной силой его отбросило на бруствер. Валера, теряя сознание, успел понять, что попал под мину. Его окровавленное тело тут же перенесли к вывороченным бревнам лазарета.

После минометного обстрела Доронин поднял людей. Их стало еще меньше. Стоны и крики раненых, искалеченных солдат доносились почти отовсюду. Александр как мог подбадривал ребят. В одном из окопов он наткнулся на лейтенанта Лузгина. Тот сидел, прислонившись к стенке, голова запрокинута назад, невидящие глаза устремлены в небо, лицо перекошено гримасой боли, и через него проложила себе дорожку струйка мелкого песка. Лейтенант был мертв. В лазарете умирал, тяжело раненный в живот, старший лейтенант Бобров, еще один, последний взводный, и прапорщик Мамедов, которому осколок попал в голову. И там же большая часть роты. Он увидел, как внесли тело Егорова.

– Что с ним?

– Миной накрыло, товарищ старший лейтенант. Тяжелый. Без сознания.

– Но живой?

– Пока живой, но состояние сами видите.

– Где ваш командир – лейтенант?

– Убит.

Доронин отошел от места сбора раненых. Погибших оставляли там, где их застигла смерть, там они и лежали. На последних боевых позициях.

– Где капитан Ланевский?

Ответа дать никто не смог. Затишье после минометного налета закончилось, и враг вновь пошел на штурм. На этот раз ответный огонь не был интенсивным, чувствовались потери. Но и сила натиска противоположной стороны ослабла. Для противника бой тоже не обошелся легко. Но где же Ланевский? Неужели и он погиб? Черт возьми, он же, Доронин, не справится один с управлением, когда духи атакуют со всех сторон.

А опытный Ланевский находился в боевой машине пехоты, одной из двух уцелевших в бою. Он понимал, как важно сейчас сбить наступательный пыл противника, когда силы обеих сторон на исходе, дать передышку, сгруппироваться, пока духи не получат поддержку. И поэтому Ланевский решил атаковать противника на межвысотном пространстве.

Появление двух «БМП» между высотами оказало свое действие. Ведя огонь из пушек и пулеметов, машины вонзились, как нож в масло, в наступающие порядки боевиков и вызвали среди них замешательство. Такого маневра они никак не ожидали. В результате дрогнули, начав отход. Они не побежали, а отступали организованно, отстреливаясь на ходу. «БМП» отбросили врага, но и сами стали жертвами. Отошедший к балке и проходу Косых Ворот противник оттуда ударил по машинам из гранатометов. «БМП» взорвались, остановившись, объятые черным дымом, с опущенными стволами бесполезных теперь скорострельных пушек. Капитан Ланевский и его верные бойцы выполнили свой Долг, предоставив ценой собственной жизни высоте несколько минут передышки.

Колян с остервенением стрелял из своего раскалившегося «РПК». Рядом из автомата бил по врагу Костя с перекошенным от злобы лицом. Они находился во власти боя. И когда ударили минометы, друзья не сразу обратили внимание, что вокруг рвутся мины, продолжая стрелять по отошедшему немного назад противнику. Колян и вскрик Кости услышал как бы между прочим и в пылу драки не обратил на него внимания. Только когда его почти с головой засыпало землей, Николай оторвался от пулемета и рухнул на дно окопа. И тут заметил Костю. Тот лежал на боку, зажав рукой правое бедро. Из-под пальцев обильно сочилась кровь.

– Ты че, Кость? Задело?

– Осколком, наверное.

– Подожди, я сейчас. Эй, санитары! Давай сюда, – крикнул он в траншею, но из отдаленной ячейки показалось лишь лицо такого же бойца. – Че гляделки вылупил? Ори дальше, зови санитаров – здесь раненый.

Боец понял и, повернув голову на сто восемьдесят градусов, закричал, вызывая санитаров.

– Щас, Кость! Кровищи-то сколько, видно, вену перебило. Надо ногу жгутом перетянуть.