Владимир Водяницкий - Записки натуралиста

В марте 1935 г. наша расширенная и реорганизованная станция принимала участников Первой Всесоюзной конференции по изучению Черного моря. На ее открытии в Доме флота присутствовала почти тысяча человек. Пленарные заседания проходили в соседнем со станцией здании яхт-клуба. Это своеобразное деревянное здание известно многим по довоенным снимкам. Сейчас на его месте построен летний кинотеатр.

На конференцию прибыло свыше 150 представителей из многих городов. В ее работе участвовали крупнейшие ученые: С. А. Зернов, Н. М. Книпович, Ю. М. Шокальский, Л. А. Орбели, П. П. Лазарев, А. Д. Архангельский, В. В. Шулейкин, В. К. Солдатов, Д. К. Третьяков, И. И. Месяцев, Л. А. Зенкевич; руководящие деятели черноморских учреждений: Ё. Ф. Скворцов, В. А. Снежинский, Н. А. Загоровский, Е. А. Потеряев, В. Н. Никитин, В. П. Воробьев, С. М. Малятский, В. Л. Паули, В. Н. Тихонов; представители Зоологического института: Е. Ф. Гурьянова, П. В. Ушаков, В. М. Рылов и многие другие. Были заслушаны доклады и предложения ряда бригад: гидрографии, гидрологии, метеорологии, гидрохимии, гидробиологии, ихтиологии и морских млекопитающих. Конференция приняла конкретные постановления с характеристикой состояния изученности Черного моря и задач дальнейших исследований.

В период подготовки конференции в бригадах прошли большие дискуссии. Они касались и уже выполненных исследований, и ближайших задач. Особенно горячо спорили в бригаде гидробиологии. Кое-кто вообще выступал против права гидробиологии считаться наукой. Доводы подобных дебатистов были довольно прямолинейны: есть зоология, ботаника, физиология, гидрология и т. д., а гидробиология не имеет ни специфического объекта, ни оригинальных методов исследования и представляет набор отдельных вопросов смешанного характера, решаемых методами фундаментальных наук. Эти утверждения невольно вспомнились через несколько лет, когда Севастопольская биологическая станция была объявлена чисто зоологическим учреждением. Не забылись они и в 1953 г., когда в «Зоологическом журнале» развернулась дискуссия о задачах гидробиологии и о нецелесообразности ее существования как самостоятельной науки.

Участники конференции решили просить Академию наук СССР создать постоянно действующую комиссию по изучению Черного и Азовского морей. Конференция явилась первой попыткой коллективного планирования морских исследований, которое в дальнейшем было широко принято на всех морях и стало основой океанологических исследований, руководимых государственными органами. Опубликованные в свое время резолюции конференции сыграли свою положительную роль и теперь служат небесполезным справочным материалом.

В. А. Водяницкий, 1935 г.

На конференции явственно проявилось кардинальное расхождение во взглядах Н. М. Книповича и Ю. М. Шокальского и, пожалуй, даже их психологическая несовместимость. К этому времени уже вышла упомянутая выше книга Н. М. Книповича. Ю. М. Шокальский демонстративно ее игнорировал и, выступая незадолго перед севастопольской конференцией на Международном географическом конгрессе в Варшаве, без изменения повторил все положения Шпиндлера и Врангеля о несмешиваемости глубинных и поверхностных вод в Черном море. Выпуклость изоповерхностей он приписывал подпору средиземноморских вод, втекающих через Босфор (что но сути дела физически непонятно). Само по себе растекание по дну более соленых вод должно было, конечно, усиливать стратификацию (слоистость), но оно еще не могло образовать выпуклости, да еще и в виде двух куполов. Было удивительно, что, получив громадный новый материал во время своей многолетней Черноморской экспедиции, Ю. М. Шокальский не усмотрел необходимости подойти критически к общепринятой теории гидрологического строения Черного моря, разработанной его предшественниками в Военно-Морской академии.

Н. М. Книпович, по специальности зоолог, создавший капитальные труды по океанографии Баренцева, Каспийского, Черного и Азовского морей и Северного Ледовитого океана, слыл среди профессиональных гидрологов дилетантом-самоучкой. В его адрес была даже пущена острота: «Лучший зоолог среди океанографов и лучший океанограф среди зоологов». Истина заключалась в том, что Николай Михайлович получал существенные результаты, пользуясь несложными методами гидрологических построений и в значительной мере здравым умом глубокого натуралиста, умея видеть то главное, что непосредственно вытекает из анализа материалов экспедиций. Во всяком случае, именно его труды в свое время стали основой действительного комплексного изучения наших морей и того, что теперь называется рыбопромысловой океанографией. Хорошо известно, как высоко ценил Ф. Нансен исследования Н. М. Книповича по Северному Ледовитому океану и Баренцеву морю.