Илья Старинов - Солдат столетия

Шапошников Борис Михайлович* в 1935 - 1936 годах, командующий войсками Ленинградского военного округа. Я с ним встречался в 1935 в поезде при сопровождении. По всем его делам и поступкам чувствовалось, что он волевой и решительный командующий. Ощущал себя хозяином положения. В конце же сентября 1941 года в Генштабе в Москве, в связи с назначением меня начальником оперативно-инженерной группой на Юго-Западный фронт я встретился с ним во второй раз. Он тогда был уже начальником Генштаба. Произвел тягостное впечатление. Был подавлен, осторожен. Казалось, что он надломлен и, как потом выяснилось, он с 1938 года боялся репрессий и спал одетым. Так рассказывал его адъютант. Провожая меня из кабинета, называл голубчиком, хотя и был старше лет на пять, так мне тогда казалось, а на самом деле он был старше меня на 18 лет, но выглядел очень молодцевато. , командующий войсками Ленинградского военного округа. Я с ним встречался в 1935 в поезде при сопровождении. По всем его делам и поступкам чувствовалось, что он волевой и решительный командующий. Ощущал себя хозяином положения. В конце же сентября 1941 года в Генштабе в Москве, в связи с назначением меня начальником оперативно-инженерной группой на Юго-Западный фронт я встретился с ним во второй раз. Он тогда был уже начальником Генштаба. Произвел тягостное впечатление. Был подавлен, осторожен. Казалось, что он надломлен и, как потом выяснилось, он с 1938 года боялся репрессий и спал одетым. Так рассказывал его адъютант. Провожая меня из кабинета, называл голубчиком, хотя и был старше лет на пять, так мне тогда казалось, а на самом деле он был старше меня на 18 лет, но выглядел очень молодцевато.

Павлов Дмитрий Григорьевич*, командующий Белорусским военным округом. Впервые мы встретились с ним в Испании в 1937 году. Тогда он был командиром танкового полка. Отношения у нас были очень близкие. Тогда он имел еще мало опыта. 21 июня 1941 года мы вновь встретились в Минске, он был уверен в себе. Вспоминали Испанию, беседовали о сосредоточении немцев на границе. Он не сомневался тогда в своих силах, чувствовалась в нем уверенность в себе. , командующий Белорусским военным округом. Впервые мы встретились с ним в Испании в 1937 году. Тогда он был командиром танкового полка. Отношения у нас были очень близкие. Тогда он имел еще мало опыта. 21 июня 1941 года мы вновь встретились в Минске, он был уверен в себе. Вспоминали Испанию, беседовали о сосредоточении немцев на границе. Он не сомневался тогда в своих силах, чувствовалась в нем уверенность в себе.

Долорес Ибарурри*. Я встретился с ней в первый день приезда в Валенсию в ноябре 1936 года, разговор вели по вопросу организации партизанских действий. Она занимала пост секретаря КПИ, была хорошим оратором, организатором, очень эффектная была женщина. Я встретился с ней в первый день приезда в Валенсию в ноябре 1936 года, разговор вели по вопросу организации партизанских действий. Она занимала пост секретаря КПИ, была хорошим оратором, организатором, очень эффектная была женщина.

Хосе Диас* -- секретарь КПИ. Он много помогал нам в организации партизанской борьбы. -- секретарь КПИ. Он много помогал нам в организации партизанской борьбы.

Михаил Кольцов* -- встречался с ним в Испании несколько раз, очень талантливый, разговорчивый, но, на мой взгляд, в его репортажах было много преувеличений. -- встречался с ним в Испании несколько раз, очень талантливый, разговорчивый, но, на мой взгляд, в его репортажах было много преувеличений.

Илья Григорьевич Эренбург -- приехал в Испанию с переводчицей, любопытный, смелый, талантливый человек. Был желанным гостем в моей квартире. -- приехал в Испанию с переводчицей, любопытный, смелый, талантливый человек. Был желанным гостем в моей квартире.

Эрнест Хемингуэй -- храбрый человек. Единственный из военкоров ходил вместе с нами в тыл противника под Кордовой. Был очень любознателен. У меня в отряде Доминго Унгрии, был еврей-партизан, американец Алекс. Несравненный боевой товарищ, очень боевой, исключительной отваги. И вот, как только мы произвели крушение поезда с итальянскими летчиками, Хемингуэй к нам зачастил. Но время было такое, что связи с иностранцами у нас, мягко говоря, не поощрялась. А особенно связи русских с американцами. Можно было напороться. И я, к моему теперешнему сожалению, избегал лишних встреч с Хемингуэем. Я направлял его к Доминго, к переводчице, а сам лично старался с ним меньше общаться. Мало ли что, американец же! -- храбрый человек. Единственный из военкоров ходил вместе с нами в тыл противника под Кордовой. Был очень любознателен. У меня в отряде Доминго Унгрии, был еврей-партизан, американец Алекс. Несравненный боевой товарищ, очень боевой, исключительной отваги. И вот, как только мы произвели крушение поезда с итальянскими летчиками, Хемингуэй к нам зачастил. Но время было такое, что связи с иностранцами у нас, мягко говоря, не поощрялась. А особенно связи русских с американцами. Можно было напороться. И я, к моему теперешнему сожалению, избегал лишних встреч с Хемингуэем. Я направлял его к Доминго, к переводчице, а сам лично старался с ним меньше общаться. Мало ли что, американец же!