Алексей Шепелев - В небе и на земле

На Гатчинском аэродроме с нами соседствовала 1-я Краснознаменная истребительная эскадрилья. Она прославилась еще в годы гражданской войны. Здесь мужали крылья В. Чкалова, А. Серова и других отважных соколов нашей Родины.

До 1933 года эскадрилья летала на самолетах И-5 конструкции Н. Н. Поликарпова и Д. П. Григоровича. Затем личный состав стал осваивать новый истребитель И-7. И тут одна за другой начались поломки. Они случались даже у опытных летчиков из-за того, что новая машина имела тенденцию разворачиваться на разных этапах пробега. Не совсем удачной оказалась конструкция шасси. Естественно, самолет этот авиаторы невзлюбили, посыпались просьбы снять его с эксплуатации.

Помню, в Гатчинский гарнизон прибыл начальник ВВС Ленинградского военного округа Фроловский. Искусный летчик, знакомый чуть ли не со всеми типами машин, он сделал строгое внушение авиаторам эскадрильи за то, что они спасовали перед новым истребителем. Затем неожиданно приказал:

— Приготовьте самолет И-7 к полету!

Прослышав, что нашим соседям Фроловский учинил разнос и теперь хочет сам подняться в воздух на новой машине, мы побежали понаблюдать за этим необычным полетом.

Начальник ВВС округа вырулил самолет на старт. Короткий разбег — и И-7 в воздухе. Направившись в зону, Фроловский четко выполнил петлю Нестерова и еще несколько фигур высшего пилотажа. Мы искренне восхищались его летным мастерством.

И вот машина пошла на посадку. Планирование, борьба со сносом, выравнивание. Самолет касается земли, плавно совершает пробег. Вдруг он резко разворачивается и кренится. Слышатся треск, скрежет — крыла как не бывало.

Все ахнули. Стартовая команда бросается к поломанной машине. Авиаторы помогают командующему выбраться из кабины.

— Вы не ранены? — тревожно спрашивают его. — Врач не нужен?

В ответ слышится:

— Комэск, готовьте новый самолет!

И опять Фроловский взлетел как по струнке и отменно выполнил все элементы в воздухе. А при посадке, во время пробега, самолет, как и в первый раз, внезапно развернулся и снова сломал крыло.

Фроловский намеревался еще раз подняться в воздух на И-7, но его все же сумели отговорить от рискованного эксперимента. Злополучную машину вскоре сняли с производства.

В 1933 году в нашей стране впервые праздновался учрежденный правительством и ставший ныне традиционным День Воздушного Флота СССР. Советский народ проявлял большую заботу об укреплении Военно-Воздушных Сил нашей Родины. Интерес к авиации был необычайно огромен. Особую авиаэскадрилью имени С. М. Кирова, расположенную рядом с Ленинградом, постоянно посещали делегации с фабрик и заводов, учреждений и учебных заведений города. Мы показывали трудящимся различные типы самолетов и моторов, объясняли конструкцию боевых машин, знакомили с нашей жизнью и бытом. Гостям мы всегда были рады, но уж очень они одолевали нас просьбами «покатать» на самолете. А в нашем отряде, надо заметить, имелся громадный биплан «Фарман-голиаф», типа отечественного «Ильи Муромца». Он обладал большой подъемной силой, летать на нем было приятно и легко, хотя от шума двигателей у пассажиров надолго закладывало уши.

…Авиационная бригада, в состав которой входила наша эскадрилья, приступила к освоению ночных полетов в лучах прожекторов. Готовились к ним тщательно, учитывая неприятный случай, произошедший в одном из подразделений. Из-за того что колпак плохо закрывался, яркий свет прожектора, пробившись сквозь щели, ослепил летчика, и тот потерял пространственную ориентировку.

По заданию комбрига мы с командиром отряда Оленевым специально проверили в воздухе, можно ли пилотировать Р-6 в лучах прожекторов. Когда пришли в зону, я закрылся колпаком и вскоре убедился в его надежности. Летчик, освоивший полеты по приборам, может без всяких осложнений пилотировать машину даже в лучах трех прожекторов.

О результатах проверки доложили командиру бригады. Он принял решение выпускать ночью для взаимодействия с зенитчиками наиболее подготовленные к «слепым» полетам экипажи При этом потребовал строго придерживаться последовательности в обучении летного состава.

Ночные полеты оказались по плечу почти всем экипажам нашей эскадрильи. Летчики обладали отличной выучкой, практика у них и остальных авиаторов была довольно большая. Но трудностей встретилось немало. Ведь в тридцатые годы аэродром не имел ни ограничительных электрических огней, ни приводных и посадочных прожекторов, ни светящегося «Т». Были только плошки, в которых чадила пакля, пропитанная отработанным маслом. Однако летчики неплохо ориентировались и по этим светильникам, успешно взлетали ночью и совершали посадки.