Майя Плисецкая - Тринадцать лет спустя

Три раза отказывал мне российский суд в праве на мое собственное имя. Продавайте, господа оздоровители, лечебный крем «Майя Плисецкая» себе на здоровье и во процветание биооткрытий фирмы ООО НПО. Мало ли какое имя какому продукту дали! А ежели собачий лечебный корм «Судья Верещак» на рынок пустить? Тоже возражать не станете?

И гастролируйте, господин Таранда, пожалуйста, гастролируйте под чужим именем, сколько балетной душе вашей угодно будет, гастролируйте. Бог и суд вам в помощь. Да, не зря, видно, толкуют российские люди, что «эти ресурсы» взаправду сегодня так всемогущи…

Но… на четвертом этапе моего судебного марафона споткнулась кривда о решение Президиума Московского городского суда: «Решение Мещанского районного суда г. Москвы от 12.10.2005 года, дополнительное решение Мещанского районного суда г. Москвы от 26.12.2005 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16 марта 2006 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда. Председатель Президиума Московского городского суда А. И. Паршин. 21 сентября 2006 года».

Семь раз решала новая судья Синичкина столь сложную, неразрешимую задачу. И на седьмой раз решила-таки тяжбу в мою пользу.

Адвокат Олег Евгеньевич Панюков, сообщивший мне об этом, не скрывал в тоне голоса радости.

Ну а я? Есть радость?

Еще жду подвохов. Справа ли, слева. Не знаю. Ведь с «этими ресурсами» тяжбы ныне плохи. Пока телефонные еще «слова-слова». Хочу окончательное решение в своих руках держать. Тогда, может, и обрету радость.

Пора переключиться на мажорную ноту.

Праздников у меня было немало. Имею в виду прежде всего те, что отмечались на сцене моего родного Большого. Праздники юбилейные.

Ясное дело, празднование юбилеев — это в первую очередь вопрос геронтологии. То есть долгожительства. Ну, может, когда ты уже на небесах прогуливаться будешь, вспомнят люди да коллеги что-то совсем круглое. Сто. Двести. Триста. Вот Моцарт прожил на Земле всего 35 лет и десять месяцев. Какая уж тут геронтология. Но как дружно отмечала вся планета Земля его день рождения через 250 лет. Но Моцарт — чудо в единственном экземпляре. А в балете Моцарта пока еще не было. Легенды, гении, талантища были. А Моцарта — нет.

Но справить юбилейную дату в балетном мире принято. И принято тогда, когда юбиляр среди нас. Может, в ложе, может, в партере, может, на сцене.

Пятидесятилетие работы в Большом подробно описано мною в предыдущей книге. Совпало оно тогда с днями антиельцинского путча.

Следующими празднествами в 1995 и 2000 годах были мои округлявшиеся с каждым разом даты. Юбилея 2000 года я уже коснулась выше.

Задавала себе еще в 1993 году вопрос — не звездный ли то час мой?

С каждой датой тонус праздничных вечеров подымался. И не слукавлю, коли в каждый праздник такой я обязательно задавала тот же вопрос себе и своим близким. Щедрину. Не звездный ли то час мой?..

…И вот 2005 год. Теперь сомнений нет. Это и был мой звездный час.

На мою беду, в Большом начали капитальный ремонт. Театр закрыли. Поступали робкие предложения отметить мое восьмидесятилетие в других городах, других странах. Но когда мы были с Родионом на премьере в Москве оперы Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда», то в антракте директор Большого театра Анатолий Геннадиевич Иксанов пригласил нас в свой кабинет. На бокал вина. Неожиданно для меня он раздельно произнес:

— Не сбрасывайте со счетов Большой театр, Майя Михайловна. Мы очень хотим отметить вашу дату.

Может, то была реакция его на одно из моих интервью в газете. А может, совпадение?

От желания до даже самых первейших, реальных шагов расстояние всегда гигантское. Но первый шаг кому-то надо сделать. Значит, Большой меня еще не забыл. Помнит. Хочет видеть. Поздравить.

Но ныне в России строят капитализм. Деньги, деньжата, деньжищи… Спонсоры нужны. И в помощь мне пришел случай. Наш мюнхенский друг Семен Блох со своей красавицей женой скрипачкой Ольгой заехал к нам с книгой «Я, Майя Плисецкая…». Надо подписать ее дочери крупного московского банкира. Девочка занимается балетом. Отсюда все и началось.

Один из руководителей «Альфа-банка», Александр Дмитриевич Гафин, входивший тогда в попечительский совет Большого, с энергией и пылом взялся за организацию юбилея. Мне очень хотелось, чтобы художественную часть моего Гала возложил на себя Алексей Ратманский. Гафин сказал, что театр поддержит эту кандидатуру.