Вячеслав Тимофеев - На незримом посту - Записки военного разведчика

Я родился и вырос в деревне, и это задание партии принял с готовностью. Правда, прошло уже несколько лет, как я расстался с деревней, но зато приобрел специальность слесаря-лекальщика и не сомневался, что с сеялками, плугами да боронами справлюсь. К тому же мне был обещан помощник - кузнец.

Перед отъездом в Сергиевск решил я навестить в госпитале своего учителя, как теперь говорят, наставника, - Григория Трофимовича Кузьмичева. Вместе с ним и с другими красногвардейцами из Самары мы защищали от банд атамана Дутова Оренбург. Там Кузьмичева и ранило. Это был один из самых дорогих и близких мне людей. Замечательный токарь-лекальщик, он обучал меня, делился секретами своего мастерства. А мастер он был первоклассный: мог изготовлять самые сложные микролекала для производства дистанционных трубок артиллерийских снарядов.

Подходя к госпиталю, я волновался, ожидая встречи с ним.

...Григорий Трофимович лежал на койке у окна. Слабый свет полуденного солнца падал на его белую рубашку и раскрытую книгу в руке. В большой палате было душно, пахло лекарствами и махоркой.

Увидев меня, Григорий Трофимович с усилием повернулся, откладывая книгу. Я бережно пожал его руку и присел на край койки.

- Ну рассказывай, что нового? - Кузьмичев посмотрел на меня с таким сердечным вниманием, будто я был тяжело ранен и нахожусь на лечении, а он здоров и невредим. Я попросил его рассказать о себе.

- А что рассказывать? - воскликнул мой наставник. - Все ясно: пуля угодила в плечо, теперь надо лежать да лежать. И это в то время, когда всюду нужны мало-мальски знающие военное дело люди! - и с сожалением покачал головой.

- О чем ты думал, когда смерть смотрела в твои глаза? - спросил я.

Кузьмичев улыбнулся и, помолчав, произнес:

- О чем думал? Да о том, кому передать командование ротой. Заместителя-то забыли избрать, понадеялись, что ли? А ведь большая часть красногвардейцев - простые рабочие, впервые взявшие в руки винтовку. Не то что командовать, а с прицельной мушкой винтовки не справлялись, стреляли как из револьвера... А что смерть. Я давно решил: лучше быть один раз покойником, чем всю жизнь оставаться трусом.

Тут распахнулась дверь, и послышался зычный голос:

- Товарищи больные! Приготовьтесь обедать!

Кто-то озорно ответил:

- Обедать всегда готовы!

Пока продолжалась "трапеза", я рассказывал Кузьмичеву о том, что губернский совнархоз направляет меня в бывшее имение князя Голицына механиком по ремонту сельхозмашин и оборудования.

- Так, говоришь, начнем хлеб выращивать? - с нескрываемым удовольствием произнес Григорий Трофимович. - Это, брат, большое дело! Революция без хлеба, что малое дитя без молока матери! - воскликнул он, все более оживляясь и радуясь. Потом в глазах его промелькнула тревога.

- Хлеб хлебом! Однако не забудь прихватить револьвер и пару гранат. Напарника дают или один будешь?

- Обещали прислать кузнеца Илью Круглова.

- Не густо, - заметил Григорий Трофимович. - Илья мужик твердый, но двое против приверженцев князя, все же маловато! Смотрите в оба, не то из-за угла ухлопают...

Вспомнили о Трубочном заводе, о товарищах... Вспомнил и я, как осенью 1914 года, не зная того, выполнил первое свое партийное поручение. А дело было так. Я проходил по цеху мимо Кузьмичева. Вдруг он окликнул меня:

- Эй, ты! Возьми-ка концы да оботри мой станок! - именно так обращались к ученикам квалифицированные мастера.

Пока я возился с его станком, Григорий Трофимович незаметно показал на дальний угол механической мастерской.

- Оботрешь и можешь быть свободен, чижик! - нарочито громко проговорил Кузьмичев, уходя в сторону механической. Но я уже понял, что нужно делать: ждать Григория Трофимовича в темноватом углу механической...

Вскоре появляется он, проходит мимо меня, "роняет" сверток бумаги, шепчет: "Раздай быстрее рабочим!"

Осматриваюсь вокруг, поднимаю сверток. Развертываю его, вижу листовки, быстро обхожу токарей и слесарей-лекальщиков, незаметно даю каждому и возвращаюсь на свое место. Одну оставил себе. Из нее узнал, что арестована большевистская фракция IV Государственной думы. Арестована за то, что выступила за поражение собственного правительства, за превращение войны империалистической в войну гражданскую.

Конспиративная школа моего партийного наставника Григория Трофимовича Кузьмичева не раз спасала меня от многих бед и опасностей. Не потому ли я так стремился навестить раненого друга, послушать его мудрый совет?..