Александр Тищенко - Ведомые 'Дракона'

- Предложение для нас неожиданное, - спокойно сказал Ловков парламентеру, - и полномочий на пропуск у нас нет. А почему бы вам не сдаться в плен здесь? Войне все равно скоро конец. Вы получите соответствующие гарантии...

- Я выполняю приказ своего командования, - заявил офицер. - Оно решило выйти на Эльбу и сдаться в плен американской армии.

- До Эльбы вам не дойти, повсюду наши войска, - продолжал настаивать Ловков, но видя, что на парламентера не действуют его доводы, предложил: Тогда сделаем перерыв в переговорах на два часа, чтобы мы получили полномочия на пропуск вашей колонны. А лучший вариант для вас - сложить оружие. Передайте это вашему командованию.

- Хорошо. Только перерыв на два часа нас не устраивает. Предлагаю сорок минут.

- Что ж, идем вам навстречу, - согласился Ловков. Как только парламентеры удалились, он приказал начальнику штаба Лепилину и комсоргу Тендлеру: - Пройдите по цепи наших людей и предупредите их, чтобы были готовы ко всяким неожиданностям. Пока фашисты ведут себя смирно, огня не открывать. Людей с фаустпатронами расставьте поближе к бронетранспортерам.

Едва Ловков отдал это распоряжение, как над аэродромом появился "як". Переваливаясь с крыла на крыло, он с трудом развернулся и пошел на посадку. Где-то в середине полосы истребитель неуклюже коснулся земли, подскочил и перевернулся. "Кто бы это мог быть?" - подумал Ловков и стал ожидать, когда летчик выберется из кабины. Прошла минута, другая, но никто не появлялся.

Мы подбежали к самолету, подняли его и открыли фонарь. В кабине, привалившись головой к борту, сидел окровавленный человек. Он был мертв.

Это был летчик соседнего полка Герой Советского Союза капитан Дугин. При штурмовке вражеской колонны, прорвавшейся к нашему аэродрому, его тяжело ранило в Грудь осколком зенитного снаряда. Истекая кровью и теряя сознание, он все-таки успел дотянуть до своих и произвести посадку.

Через несколько минут со стороны дороги показалась группа солдат и офицеров с белым флагом.

- Немцы идут в плен, - донесся до Ловкова чей-то голос.

Начальник штаба обернулся и, увидев группу, сказал стоявшему рядом офицеру:

- Подберите двух-трех боевых ребят и займитесь пленными. Их можно разместить в ангаре.

За первой группой пленных потянулись вторая, третья... Они складывали оружие и заходили в ангар. Старшим назначили пожилого подполковника, отрекомендовавшегося врачом. Он разговаривал по-русски.

Вдруг на дороге прозвучала автоматная очередь, а вслед за ней несколько пистолетных выстрелов. Из кустов выбежали четыре немецких солдата и направились к ангару с пленными. Они поспешно бросили оружие и начали о чем-то возбужденно говорить старшему.

- О чем они? Что случилось? - спросил Ловков подполковника.

- Офицер эс-эс запретил сдаваться, - ответил тот. - Убил несколько солдат.

В этот момент на шоссе заурчали моторы. Ловкова вызвали к телефону. Из штаба дивизии сообщили, что к аэродрому уже направлены танки и мотопехота. Они будут через пятнадцать - двадцать минут. Надо любыми средствами задержать фашистов.

- Передайте Лепилину и Тендлеру, что нужно продержаться двадцать минут, - приказал Ловков посыльному. - Фашистов на запад не пускать!

Получив распоряжение, Лепилин и Тендлер поспешили в ангар, где находились механики и мотористы о фаустпатронами. Лепилин взглянул на часы: до конца "перемирия" оставалось десять минут. А колонна фашистов уже начала движение. Возглавляли ее бронетранспортеры, за ними тянулись автомашины с пехотой. Когда колонна поравнялась с ангаром, Лепилин скомандовал:

- По двум головным бронетранспортерам - огонь! Ангар вздрогнул от сильных хлопков, наполнился дымом. Но бронетранспортеры продолжали движение, зловеще урча.

Раздалось еще несколько хлопков. Передний бронетранспортер остановился и задымил. Но со второго по ангару хлестнула длинная очередь из крупнокалиберного пулемета.

- Огрызаются, сволочи! - сказал кто-то со злостью. - Пушчонку бы сюда...

К Лепилину подбежала девушка-связистка и торопливо проговорила:

- Подполковник Ловков ранен. Вы остаетесь за него. Приказано держаться. Помощь подходит.

- Огонь по пехоте! - крикнул Лепилин, и сразу же застрекотали автоматы.

А вражеские пехотинцы, выскочив из машин, залегли по ту сторону шоссе и лениво начали постреливать в нашу сторону. Вдоль цепи бегал офицер с черной повязкой на рукаве. Он размахивал пистолетом и что-то выкрикивал. Видимо, эсэсовец пытался поднять солдат в атаку.