Джон Толанд - Последние сто дней рейха

Спор, начатый Монтгомери, принял более резкие формы во время Арденнского сражения, когда Эйзенхауэр вдруг передал северный участок боевых действий в Арденнах фельдмаршалу. Брэдли{8} был шокирован, узнав, что у него забирают половину войск, когда, по его мнению, ситуация находится под контролем, и пришел в ярость, когда Монтгомери после победы сообщил журналистам, что именно он сотворил порядок из хаоса. Брэдли понимал, что Монтгомери преувеличил свою роль и "сыграл на нашем поражении в Арденнах".

Осознавая неприятность сложившейся ситуации, Эйзенхауэр разработал окончательный план вторжения в Германию. Основные его положения оставались такими же, как и предыдущей осенью: расположить войска на всем протяжении границы с Германией, от Голландии до Швейцарии. На северном участке располагалась 21-я группа армий Монтгомери, состоявшая из 1-й канадской армии, 2-й британской и 9-й американской армий. Далее шла 12-я группа армий под командованием Брэдли, в которую входили 1-я и 3-я американские армии. На юге находилась 6-я группа армий под командованием генерал-лейтенанта Джекоба Л. Деверса, в которую входили 7-я американская армия и 1-я французская.

Такова была предыстория вопроса, по которому собрались начальники американского штаба, выслушивая стратегию Верховного главнокомандующего в изложении начальника штаба Эйзенхауэра генерал-лейтенанта Уолтера Беделла Смита. Согласно этой стратегии Монтгомери предстояло вести наступление на основном направлении в Руре; 12-я группа армий Брэдли наступала на втором важном направлении, на юге в районе Франкфурта-на-Майне. Время операции тщательно выверялось, и союзникам следовало стремительно продвигаться вглубь территории Германии, пользуясь моментом, когда Красная Армия наносила немцам тяжелые удары на Восточном фронте.

К полудню к американцам присоединились начальники штабов британской армии, все вместе сформировавшие Объединенный штаб, ответственный за боевые действия на Западном фронте. Фельдмаршал Алан Брук, стоявший в оппозиции к Маршаллу, стал вести совещание. Внешне само очарование, он сохранил все свои едкие замечания для дневника, который регулярно вел. Он был уверен, что гораздо лучше Эйзенхауэра знает, как выиграть войну, но делал все возможное, чтобы скрыть свои сомнения от Верховного главнокомандующего. Однако для его близких друзей не было секретом, что он считает Эйзенхауэра человеком, на которого влияет тот, кто разговаривал с ним последним. Брук также сдержанно относился к Маршаллу и предпочел бы, чтобы возглавил штаб американской армии Маккартур - по его мнению, самый лучший генерал.

Он внимательно слушал основные положения плана Эйзенхауэра, о которых докладывал Смит, постоянно думая о том, что так называемый "вторичный удар" по значимости так же важен, как и главное наступление Монтгомери. Наконец он ненавязчиво заметил, что англичане считают, что у союзников недостаточно сил для двух крупных операций и что следует, таким образом, сделать выбор. Из двух главных ударов наступление Монтгомери было признано самым обещающим.

Смит с раздражительностью, усиленной язвой, заметил, что Эйзенхауэр собирается выделить Монтгомери все части и подразделения, с тыловым обеспечением - тридцать шесть дивизий и десять в резерве, - и добавил, что "южное продвижение вперед никто не противопоставляет северному наступлению". Это высказывание еще больше укрепило Брука в его сомнениях. Он сказал, что приветствует такое объяснение, но по-прежнему полагал, что наступление Брэдли может отвлечь слишком много сил на севере и в результате Монтгомери увязнет. Маршалл явно раздражался все больше и больше. Стараясь скрыть свое недовольство, он сказал - как уже говорили многие американские генералы до него, - что опасно полагаться только на один маломощный удар по Берлину. Он считал существенным иметь запасной вариант наступления, если продвижение Монтгомери замедлится.

Теперь британцы практически уверились, что американцы втайне готовят второй главный удар, и начали резко критиковать план Эйзенхауэра, по которому все силы союзников сосредотачивались на Рейне, а затем одновременно форсировали реку. Язвительный Смит заметил, что Эйзенхауэр раньше не имел намерений очистить от немцев весь район к западу от Рейна, еще до его форсирования. Генерал-майор Гарольд Булл, занимавшийся оперативными вопросами, тихим голосом подтвердил это. Не планировалось сосредоточение войск на Рейне, если это предполагало задержку. Но в душе Брук по-прежнему был убежден, что это будет использовано как оправдание для отмены общего наступления на всей протяженности Рейна, вместо того чтобы сконцентрировать все силы на наступлении Монтгомери. Брук считал, что любая вспомогательная операция с участием Джорджа Паттона наверняка перейдет в разряд главных, и поэтому вежливо, но твердо предложил на данном этапе Объединенному штабу не утверждать план Эйзенхауэра, а просто принять его к сведению.