Гавриил Илизаров - Октябрь в моей судьбе

Беседа, рассчитанная на полтора часа, затянулась до звезд на небе. Члены бюро специалистами в медицине не были, возможно, не всё поняли, но, главное, им стало ясно, что наши работы — это глубоко партийное дело, как, скажем, выращивание хлеба и строительство домов, ибо делали мы их для человека и во имя его благополучия.

— Возможно, у вас какие-то трудности и нужна помощь? — услышал я вопрос.

Особенно остра была нехватка аппаратов.

Тут же Рокиной дали указание подготовить соответствующее письмо в Минздрав РСФСР на имя заместителя министра Александра Васильевича Сергеева, который, скажу забегая вперед, оказался человеком очень заботливым, внимательным по-отечески…

С беседы в обкоме уходил окрыленным. И с Г. Ф. Сизовым меня потом долгие годы связывали теплые, сердечные взаимоотношения. Он постоянно интересовался нашими работами, оказывал содействие в создании условий для научных исследований, быта наших сотрудников.

Геннадий Федорович помогал нам и в дальнейшем, когда жил в Москве, работал Председателем Центральной Ревизионной Комиссии КПСС.

Надо еще подумать! (Новая компоновка аппарата).

Письмо в министерство возымело действие. После состоявшегося вскоре посещения нашей больницы главным хирургом республики Николаем Ивановичем Краковским, который очень одобрительно отозвался о том, что мы ему продемонстрировали, состоялось специальное заседание коллегии Минздрава. Мой метод был там всесторонне рассмотрен, и впервые я услышал на таком высоком уровне единодушное и решительное «да!» по поводу своих работ. До сих пор помню реплику, брошенную на коллегии министром здравоохранения Виктором Васильевичем Трофимовым, выступавшим с заключительным словом:

— Вот ведь, что у нас происходит: ходим, спотыкаемся о золото и не всегда его замечаем.

Постановление, принятое коллегией, открыло дорогу к расширению экспериментов и широкому внедрению нашей системы лечения в медицинскую практику. Домой я вернулся с разрешением создать в Кургане проблемную научно-исследовательскую лабораторию травматологии и ортопедии.

Незадолго перед этим руководители области при самой активной помощи Минздрава республики помогли мне развернуть поочередно при одной из городских больниц пять специализированных отделений: взрослое и детское ортопедические, травматологическое, отделения последствия травм и гнойной ортопедии. На базе этих отделений и открыли лабораторию. Но то была, по сути дела, не лаборатория, а настоящий научно-исследовательский центр, где мы наряду с лечебными решали и все усложняющиеся исследовательские задачи, накапливая все новые и новые факты в пользу своего метода. Пациенты называли наш центр не только «веселой больницей» — они присвоили ему наименование «корабль выздоравливающих», ибо с его помощью тысячи тяжелейших инвалидов становились физически полноценными людьми, получали возможность жить полнокровной жизнью, трудиться.

Вскоре возник вопрос о присуждении мне по совокупности выполненных работ ученой степени кандидата медицинских наук. Но тут я не торопился, считая, что обстановка еще не созрела, что прежде следует: во-первых, накопить побольше наблюдений, а во-вторых, систематизировать результаты последних исследований. Да и не влекла меня к себе тихая кабинетная работа. Каждое утро спешил я к больным, в операционную, делал за день по пять-шесть операций.

Министерство решило провести в новой лаборатории серию курсов для обучения практических врачей-травматологов и научных сотрудников НИИ нашему методу лечения. К тому времени, должен заметить, нас буквально захлестнула волна писем от больных с просьбами принять на лечение. Удовлетворить каждую просьбу при всем желании мы не могли. Я рассчитывал, что курсы помогут врачам, ожидавшимся к нам из всех областей республики, овладеть нашей «технологией», что, в свою очередь, позволит «рассосать» нараставший шквал писем (мы их стали получать более ста в день).

Самым тщательным образом готовился я к лекциям и показательным операциям. Ночами обобщал накопленный богатый материал, собирал данные из медицинской литературы, других источников.

Как и рассчитывал, курсы оказались очень продуктивными. Врачи благодарили нас, оставляя самые восторженные отзывы. А на прощание я раздавал гостям письма, полученные нами от больных из их областей, краев, городов: теперь-то они и сами могут лечить!