Даниил Галкин - В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора

На деле все оказалось намного сложнее, чем я предполагал. По типологическим признакам комбинат, в силу технологической специфики, состоял из большого числа разнообразных объектно-пространственных систем. Каждая из них выполняла определенную функцию, являясь связующей составляющей единого производственного комплекса.

На ходу, с помощью главного архитектора и других специалистов сопутствующих направлений, приходилось познавать сложные схемы взаимодействия различных функций. Эти знания позволяли последовательно решать головоломную задачу объемно-пространственной организации пространства комбината. Равновеликие и несхожие формы зданий и сооружений размещались в переплетении многочисленных надземных галерей и трубопроводов. Создание их композиционного единства в многообразии промышленной застройки, пожалуй, было самым сложным, противоречивым и мучительным процессом.

Горно-химические предприятия особенно трудно поддавались попыткам гармонизации их объемно-планировочной структуры. Каждый шаг требовал больших, аргументированных усилий в ломке привычных закостенелых технологических, технических и экономических стереотипов. Поэтому я стал ощущать катастрофическую нехватку времени для решения и взаимоувязки комплекса проектных проблем. В связи с этим, по завершении очередного отпуска, использованного для стартового этапа, я вынужден был подать заявление об увольнении из Гипростанка.

Любое расставание имеет минорное звучание. Имели место уговоры одуматься, причем даже со стороны Сахарова. Но в сложившейся ситуации пришлось руководствоваться мудрым изречением: «Уходя – уходи». Тем более что к этому времени в институте образовалось мощное трио промышленных архитекторов московской школы – Агранович, Тейковцев, Шаталов. Поэтому уменьшение квартета до трио в связи с моим уходом было менее трагично, чем отсутствие замены. К величайшему сожалению, молодой, обаятельный Тейковцев очень рано ушел из жизни.

Более года я стремительно вращался в эпицентре проекта. Выходные дни для короткой передышки и общения с семьей были редким отвлекающим просветом. Комбинат и возникший на его градообразующей основе новый город Солигорск проектировались одновременно. Это был усложняющий фактор. Требовалась их взаимоувязка в единую планировочную структуру с учетом всех определяющих факторов. В связи с этим появилась необходимость частых командировок в институт «Белгоспроект», в Минск.

С первого знакомства с Минском я прикипел к нему душой. В годы Великой Отечественной войны он подвергся почти полному разрушению. Даже предполагалось перенести столицу на новое место – всегда легче начать с чистого листа. Восторжествовал коллективный разум. В основу возрождения лег проект планировочной структуры города, разработанный Щусевым, Мордвиновым, Колли и другими талантливыми архитекторами [85]. Забегая на десятилетия вперед, хочется отметить, что Минск – единственный в стране город, где был возведен памятный монумент зодчим, возродившим его [86].

Представляется, что во всех городах мира следовало бы, по справедливости, создавать подобные монументы. В обобщенном виде творцы различных эпох и поколений заслужили такой чести.

В Минске удалось бережно восстановить историческую основу и природную среду в гармоничной увязке с новыми, соразмерными по масштабу постройками. В каждый деловой приезд я старался выкроить немного времени, чтобы шире и глубже познать его достопримечательности.

Много воды утекло, прежде чем согласованный всеми проект комбината был представлен на праведный суд. Его вершил заказчик и подрядчик в одном лице – ЦК КП Белоруссии. Для нас это не было неожиданностью. Уникальный промышленный объект имел особо важное политическое и экономическое значение для республики.

Все институты, работавшие над проектом, были заранее оповещены о предстоящем рассмотрении проекта на высоком уровне. Архитектурно-строительный раздел был усилен большим количеством демонстрационного материала и наглядными объемными макетами. Я вошел в список приглашенных в качестве докладчика. Главный архитектор, несмотря на больший авторитет, опыт и известность, физически не мог выступить на таком волнующе-высоком уровне. Он меня напутствовал уверенностью, что не ударю лицом в грязь.

В огромном актовом зале здания ЦК КП Белоруссии собралось большое количество представителей заинтересованных сторон. Был установлен жесткий регламент выступлений и их последовательность. Макеты и крупномасштабный демонстрационный материал красовались в центре общей экспозиции. Она изобиловала схемами, диаграммами и таблицами технико-экономических показателей.