Елена Грицак - Помпеи и Геркуланум

В «Дионисийских мистериях» границу между живописным и реальным миром подчеркивают расположенные в одной плоскости фигуры первого плана. Действие развивается на фоне красных стен в узком сценическом пространстве, разбитом на части пилястрами резкого черного цвета. Однако членение не мешает восприятию композиции в целом. Угловые фигуры связывают рисунки противоположных стен, одновременно подчеркивая непрерывность действия. Девушка с красным плащом, крылатая богиня и вакханка воспринимаются объемно, несмотря на то что для их изображения художник использовал такие же средства, как и в написании плоской фигуры жрицы, повернувшейся спиной к зрителю.

Для создания иллюзии движения мастер воспользовался мотивом развевающейся ткани. Красный плащ девушки напоминает парус, а золотистое покрывало вакханки, дугой обвивающее ее стройный стан, обостряет впечатление вращения. Сочетание красок отвечает закону дополнительных тонов. Пурпурно-лиловые драпировки эффектно оттеняют желтоватые тона обнаженного тела. Киноварь фона пылает от соседства с зеленью полосок обрамления панели, плюща и миртовых ветвей. Современного зрителя не может не поразить чистота красок, сияющих в своей первозданной красоте через два тысячелетия после создания росписи. Однако в отсутствие каменного покрова, при воздействии воздуха, влаги и солнечных лучей они могут поблекнуть, ведь вопрос о сохранности древних фресок еще не решен.

Описывая извержение Везувия, римский ученый Дион Кассий утверждал, что «пепел, разносимый повсюду ветром, густо покрыл взморье, засыпал часть залива, задушил много людей, животных, птиц и рыб и поглотил целые города, в то время как их жители сидели в театре». Малопонятное сочинение античного историка не содержало сведений о температуре пепла, но сегодня известно, что он был очень горяч. Стены геркуланских домов покосились, растрескались под тяжестью лавы, а масса наносов забила щели настолько плотно, что краски на фресках не пострадали от долговременного пребывания под землей. Все деревянные детали зданий обратились в уголь, хотя и не перегорели до золы. В то же время остались целыми такие хрупкие предметы, как свитки папируса.

В начале XIX века Геркуланум напоминал мрачное подземелье с редкими постройками, скрытыми под толстым слоем вулканического грунта, который с трудом поддавался лому и заступу – основной археологической технике того времени. Почти все ранние исследователи верили, что оба города были полностью залиты лавой. Однако в этом случае от них остались бы только воспоминания, ведь раскаленная лава сжигает на своем пути все, а в Геркулануме сохранились даже книги.

При извержении вулканы выбрасывают огромное количество раскаленного пепла и вызывают грозы. Потоки дождя увлекают за собой пепел, который высыхая, образует твердую массу. Такой массой и были покрыты Геркуланум и Помпеи.

Каменистая твердь сулила немалые трудности в разработке. Археологам приходилось прорубать и откалывать ломами каменную лаву, чтобы пробраться внутрь зданий. Кроме огромных физических усилий, это требовало больших затрат времени и средств. Казавшийся неблагодарным труд в Геркулануме был прекращен вскоре после открытия Помпей, где работы велись с меньшим напряжением и обещали быстрый результат. Если бы археологам разрешили раскопки в Портичах и Резине, то Геркуланум еще в XVIII веке мог бы раскрыть свои прямые, широкие улицы с домами, колоннадами и величественными храмами.

Обнаруженные первыми археологами здания были повреждены, но не разрушены до основания, причем сохранилась большая часть домашней утвари. Все понимали, что подлинные античные вещи являлись бесценным историческим материалом, пренебрежение которым могло стать преступлением перед потомками. Тем не менее это едва не произошло в середине XVIII века, когда в окрестностях Геркуланума была раскрыта богатая вилла.

Находка послужила началом лжеисследований, целью которых являлась добыча произведений античного искусства для Карла III. Искатели сокровищ раскопали сад, проникли в парадные залы, перистили, библиотеку, оставив после себя следы ужасающего разорения. После них разграбленная вилла вновь погрузилась в вековой сон. Потомкам остались стены без фресок, разобранные полы с жалкими остатками мозаик, пустые пьедесталы и фрагменты статуй. Заваленные камнем шахты и заброшенные галереи открыли доступ ядовитым газам.